Прикольные раcсказы

Проснулacь накpaшеннoй, юной, с грудью торчащей строго в потолок, на каблукax. Живот впалый, подмышки нежные как персик. Носик припудрен. Идeально.

Утpoм, но не очень рано, между первыми петухами и раньше девочки с чугунными ножками с верхнего этажа.

Помeдитировала в красивых трусах. Красивые трусы - маст хэв форева, вдрyг чо. Секс спoнтанный (то есть, строго запланированный и стратегически грамoтный), бoльничка тьху-тьху, фотосессия там. Резинка лопнула (не дай босх) эстетично сползли по идеальным гладким как хрусталь нoгам. Все аплодиpyют.

Сделала небольшую paзминку. Ну, там што-то из йоги, бокса и балета. Минут пятьдесят, много не надо.
Гибкость, сила и стопы как у Золушки.
Сделала гранд-батман перед раскрытым окном на радость соседям мужского пола, виcящим на пoдoконнике.

Позавтракала. Легко, быстро, питательно. Баланс белка, углеводов и жиров. Зaшuлa рот до обеда. Пpoвeрила помаду. Идеально.

Распорола рот, забыла принять витамины: для кожи, для волос, для упругости, для пищеварения, для зрения, для молодости, для стройности, для ума, для любви, для денег, для мира во всем мире и чтоб не сдохнуть.

Аскорбинкy еще. Аскорбинка никогда не помeшает. И омегу, омегу же!

Протoлкнула эту огромную горсть водой. ДВА ЛИТРА в день, не меньше, иначе кабзда.

Зашила рот. Проверила помаду. Идeaльно.

Отвeла/отнесла/отправила детей в школу/в сад/в армию/в загс/в космос.
Кончились дети, нарожала быстро/вырезaла из бумаги/слепила еще десять штук. Многодeтные в тренде. Выкормила грудью, без памперсов, спела колыбельные на английском, сyaхили и латыни.

Поработала. Пример для подражания, везде успеваю, про все помню. Главное, не потеть и следить, чтобы волосы лежали ровно и гладко. Пахнуть как роза. Улыбaться. Быть позитивной.

Помнить, что капельки пoта на лбу, круги подмышками и грустненькое лицo обнулят мой список дел. Придется начать все сначала от "проснулась нaкрашенной". А могут же вообще из женщинов выгнать нахрен!


Проснулась по-настоящему. Всклокоченная, на щeке слюни, трусняк с "халкoм", пмс, сиськи в paзные стороны.

Фуууух, какой кошмар приснился! Это все сыр на ночь.

Зaбила, расслабилась, живy.

Автор: Зoя Аpeфьева

Математика











Математика — жы. Математика — шы. Математика — фхтагн!
Всё у людей было хорошо: жили на свежем воздухе, кушали мамонта, никакого начальства и общественного транспорта.
В шкуру завернулся и ходи себе, дубинку сделал — вот тебе орудие труда.
Женщины не ворчали, что на диване лежишь — дивана-то не было!
А потом, какой-то умник, придумал считать...
Сначала яблоки. А зачем их считать, если они все кислые? Нет, посчитали.
Потом мамонтов. Ну естественно, мамонты обиделись и вымерли.
Чтобы хранить посчитанное, стали строить города.
А следом пришёл рабовладельческий строй (рабов же считать можно!),
пирамиды начали строить (сколько кирпичей для счета!),
Александр Македонский всё завоевал и посчитал, следом римляне со счётами, арабы с цифрами...
И не останавливались, пока компьютеры не изобрели, чтобы вообще всё посчитать.
Только человек рождается, только начинает разговаривать и радоваться жизни,
как родители начинают учить считать. «У тебя было одно яблоко, я дам тебе ещё одно.
Сколько у тебя всего яблок?» И ведь понятно, что будь у ребёнка эти яблоки, он бы их съел!
Но нет, нельзя есть, надо считать. Потом идёт несчастный ребёнок, которому даже яблоко не дают съесть, в школу.
А там его заставляют палочки считать. Ну на кой ему эти палки? Нет, сиди, думай, порть зрение, зарабатывай сколиоз.
Потом кружочки с треугольниками.
Папа всю ночь их из бумаги вырезал, мама вырезала, бабушка вырезала, а дедушка заснул с ножницами в руках.
А ребёнка утром спрашивают: сколько будет, если прибавить три кружочка и два квадрата?
Да столько и будет! Три кружочка и два квадрата. Нет, говорят, будет пять. Пять? Пять чего?
Зачем вообще кружки и квадраты складывать?
Дальше хуже. Квадратные уравнения с дискриминантом. Сколько слёз было над ними пролито.
А какой в этом смысл? Кому это реально пригодилось? Кто хоть раз искал корни квадратного уравнения во взрослой жизни?
Ну, если исключить случаи, когда уроки уже со своими детьми делал? Вот то-то и оно.
А потом дитё учат вычислять интеграл (каким надо быть злым гением, чтобы придумать это чудовище?),
искать сходимость рядов (кому интересно, куда он сходится? вот в гости сходить это интересно!) и пугают числом пи.
А синус, косинус, тангенс, котангенс, секанс, косеканс? Тьфу! Кто только придумал такие слова?
Ими даже ругаться можно, не хуже чем матом!
Так и живём. Складываем и умножаем, но забываем каждый день говорить близким, как их любим.
Делим и отнимаем, но забыли, как здорово шуршать жёлтыми листьями в парке.
Бежим, подсчитывая деньги, не обращая внимание на весну и цветы вокруг.
Когда на звёзды смотрели последний раз? Не с вопросом «а сколько их там?», а просто потому, что красиво? А?
Вот и выходит, что математика — это демон, пострашнее любого Чужого, Ктулху и злого клоуна из фильма.
Их что, испугался и всё, даже не приснится.
А если ночью привидится, что тебя вызывают к доске и заставляют решать пример?
Многочлен какой-нибудь? А ты, как назло, влюбился вчера в соседку по парте и ничего не помнишь?
Проснёшься в холодном поту и до утра валерьянку пить будешь.
Но есть одно средство, чтобы спастись. Рассказал мне старый шаман, по большому секрету.
Слушайте! Каждый раз когда требуется что-то посчитать,
надо говорить: «Математика — жы. Математика — шы. Математика — фхтагн!»
И сразу после этого брать отпуск, ехать на дачу и жарить шашлыки.
Пить вкусные жидкости, звонить друзьям и родным.
Брать детей, собаку, идти в парк и не возвращаться пока не извазюкаешся как поросёнок.
Петь в караоке дурным голосом, но от души. И не считать!
(Ворон можно, но только в гомеопатических дозах)
А потом возвращаться в эту сложную взрослую жизнь, смотреть на всех мудрым взглядом и думать,
что три кружочка и два квадрата — это три кружочка и два квадрата и ничего сверх этого.
Простите, кто-то стучит в дверь. Кажется, требуют сложить костёр из таблиц брадиса.
Пойду проверю, что там происходит. Если не вернусь, помните:
Математика — жы. Математика — шы. Математика — фхтагн!

Нефильтрованные анекдоты про пиво!










В игре «Что? Где? Когда?» на вопросе «Когда было изобретено пиво?» выиграл ответ «Утром».

Увидел тут в магазине лимонад «Буратино». Дай-ка, думаю, попробую вкус детства. И взял «Жигулёвского».

Он курил «Парламент», но депутатом не стал. Ел масло «Президент», но в президенты не выбился. А вот пиво «Козёл» реально подействовало…

Попробовал я безалкогольное пиво… По вкусу – как будто тебя никто не любит.

– Что означает выражение «сжечь мосты»?
– Ну, например, открыть баклажку пива и выбросить пробку.

– Папа, ты слишком сильно любишь пиво!
– Не говори глупостей, Пивослав!

Муж пришёл домой с пивом. Жена недовольна:
– Ты почему мне купил «Золотую бочку»?! Я же просила «Стеллу Артуа»!
– Да просто купил то, что смог выговорить…

Отрывок из сказки: «…И сказало пиво пенное: «Не пей меня, Иванушка, я ещё тебе утром пригожусь…»

Стареешь – это когда собираешься выпить парочку кружек пива… и выпиваешь, блин, именно пару кружек пива!

На фестивале пива платный туалет по кассовым сборам превзошёл фильм «Аватар»

Я стесняюсь перед баристой из-за своего неправильного произношения названий кофе, поэтому всегда заказываю пиво.

Жена приходит домой и выставляет на стол холодное пиво, варёных раков, снеки:
– Дорогой, это тебе, такая жара... Приготовить что-нибудь вкусненькое?
Пауза. Муж:
– Что, сильно?
– Не очень: только бампер, и фара одна разбилась...

В жизни каждого отца однажды наступает такой светлый момент, когда звонит ребёнок и спрашивает: «Пап, тебе сколько пива брать?»

Полагаю, что безалкогольное пиво следует покупать за фальшивые деньги.

Матч выдался жарким, пиво быстро закончилось. Поэтому я решил сбегать за добавкой, а нашим как раз в это время забили гол! Вывод: не надо вратарю за добавкой бегать!

Жена упрекает мужа: «Ты совсем не интересуешься детьми!!! Чем увлекается твой сын, как у него дела в школе…»
И тут мужика осенило: «Так, стоп, погоди!.. Значит, тот парень, которого я посылаю за пивом во время матча, – это не дворецкий-карлик, что ли?!»

В магазине кассир усомнилась в возрасте парня, покупающего пиво:
– Молодой человек, у вас паспорт с собой?
– Нет.
– Тополиный пух?
– Жара, июль.
– Пожалуйста, с Вас 200 рублей. Пакет нужен?

Деньги нужно тратить на впечатления! Поэтому я купил впечатляющее количество пива.

Женщины хотят быть любимыми, но всегда западают на эгоистов, которым на них плевать. Они также хотят быть стройными, но вечером и ночью наведываются к холодильнику. Хотят быть интересными, но смотрят отупляющие мозг телесериалы.
А мужик хочет пива - покупает пиво.

Телефонный звонок.
– Чувак, давай к нам на дачу. Тут у нас холодное пиво, пьяные и весёлые девчонки...
– Нет уж пап, не куплюсь я на это второй раз. Копайте свою картошку сами!

– Официант! Пива, пожалуйста!
– Кгм… пива? После водки?..
– Нет, не после водки, а перед шампанским!

За распитием пива Мюллер решил быстро подловить нетрезвого Штирлица, и спрашивает:
– Скажите Штирлиц, а какой Ваш любимый фильм?
– «Волга–Волга», – чуть было не ответил Штирлиц. Однако вовремя опомнился и сказал: «Фольксваген–Фольксваген»!

– А не выпить нам чайку?
– Ну ты даёшь: в слове «пивка» 4 ошибки сделал!

В Германии в подвыпившей компании русских туристов бросают жребий:
– Так… у кого самая короткая – тот бежит за пивом!
Тут вмешивается кельнер:
– Господа, немедленно застегните штаны!!! У нас принято бросать жребий на спичках!

Как начнёшь здоровый образ жизни вести – сразу прилив бодрости чувствуешь, утро доброе, настроение хорошее, энергии – хоть отбавляй! И жизнь так прекрасна, что думаешь – а может, по пивку?

– Да тебе пиво дороже, чем я!
– Что ты, дорогая! Пиво – намного дешевле!

– Что полезней – пиво или кефир?
– Конечно, пиво! Попробуй-ка за вечер выдуть 5 литров кефира!

– Эх, в студенческие годы, бывало, ведро пива выпивал! Теперь больше полведра не смогу…
– Что, здоровье пошатнулось?
– Да нет, морда уже дальше в ведро не пролазит!

В ларьке мне налили бутылку пива в долг, потому что в прошлый раз я вернул 2 рубля, которые обещал занести. Вот что значит хорошая кредитная история!

Вас тоже раздражают банки и бутылки для пива в 0,42 л – вместо привычного стандарта в 0,47 л?

Рекламный ролик:
«Жил-был в Чехии пивовар. Поставщиков он обманывал, хмель буряком подменял, на солоде, экономил: добавлял рис да кукурузу… И прозвали его Велкопоповицкий Козел».

– Дорогой, смотри-ка, какой необычный рецепт: окрошка на пиве. Жара, давай сделаем?
– Давай! Только давай безо всяких там огурцов, яиц, колбасы…

– Ай-я-яй! Отец шестерых детей, и целыми вечерами сидите в пивной!
– Наоборот, шестеро детей – это уважительная причина!

Весёлый и шумный пивной фестиваль «Октоберфест» был скомкан внезапным появлением жены в гараже.

Мужик сидит в фойе школы: ждёт дочку. Проходящая мимо учительница интересуется:
– Вы ребёнка ждёте?
– Что Вы, нет, конечно!!! Я дочку приехал забирать. А пузо у меня такое от пива проклятого!

Пивом увлекаться нельзя: в животе вырастет арбуз! Даже если ты не проглатывал случайно арбузное семечко.

— Вы у меня первый
✨️
— Вы у меня первый, — прошелестела она пересохшими губами и, глубоко вздохнув, смущенно улыбнулась.Часы над зеркалом бесстрастно отсчитывали время, с улицы, через приоткрытую форточку, доносился шум проезжавших машин. Прижимая к груди смятую простыню, она смотрела на меня светло-серыми глазами с нежным любопытством.На щеках ее выступил легкий румянец, а над верхней губой мелким бисером блестели капельки пота.
«Вы у меня первый»... От неожиданности у меня перехватило дыхание.
Неужели она действительно это сказала, или мне показалось?
Ни одна женщина не говорила мне этого. Никогда. И вот эта милая девушка здесь, сейчас...Только теперь я понял, как устал. Вытянув ноги, попытался расслабиться, но сердце продолжало учащенно биться и пульс, обгоняя секунды, торопливо стучал в висках: первый, первый, первый... Нахлынули ненужные воспоминания, забытые имена, стало немного грустно. Оказывается, надо было дожить до пятидесяти, чтобы, наконец, встретить ту, которая произнесет эти простые слова. Они прозвучали, как журчание прохладного ручья в знойный июльский день, как сладкоголосое пение сирены в бескрайней пустыне океана. Понимает ли это юная особа, что они сказала? Вряд ли. А впрочем, какое это имеет значение? Душа моя ликовала.Конечно же, я простил ей все: и ее неопытность, и нелепую позу в течение сорока минут, вызывающую судороги по всему телу, и поцарапанную шею, и вырванный клок волос, и ядовитый, до головной боли, запах дешевой парфюмерии. Все это ерунда.
Я — первый! Почувствовав себя снова молодым и сильным, я потянулся и быстро встал.Деньги положил па тумбочку у зеркала, и она, улыбнувшись, кивнула мне, старательно складывая простыню. Выходя на улицу, я снова услышал ее голос, он был уже совсем другим — звонким и уверенным:— Следующий, пожалуйста.
Как будем стричь?

Человеческое тело не проходило через эволюцию: Уважаемый хирург усомнился в теории Дарвина.

Устройство человеческого тела таково, что одно не может функционировать без другого,
а значит все системы должны быть созданы одновременно.
Однако это не подходит под эволюционную теорию, когда организм изменяется постепенно.
Хирург Джозеф Кун из Медицинского центра Университета Бейлора, штат Техас,
еще 8 лет назад опубликовал работу под названием "Критикуя Дарвинизм" ("Dissecting Darwinism")
и до сих пор эта работа вызывает множество споров.
В ней Кун подверг сомнению теорию Дарвина о постепенной эволюции,
на основании известного медицинского закона "Все или ничего", который описывает реакцию клеток на раздражители.
Согласно этому закону клетка дает ответ раздражителю лишь когда он превысит некоторый порог,
и тогда этот ответ будет максимально сильным, но до этого порога клетка не дает никакой реакции на раздражитель.
По словам Куна, этот закон можно применить ко всему человеческому телу,
с его взаимосвязанными биохимическими структурами, которые поддерживают и регулируют все части сложного организма.
Согласно его выводу, все основные части этого организма не могут быть созданы поэтапно (эволюционным путем),
потому что иначе тело просто не будет функционировать как должно. Все это указывает на то, что человеческое тело в его современном виде, было создано разом, одновременно.
Доктор Кун является уважаемым врачом и специалистом своего дела, он отлично разбирается во всех тонкостях работы человеческого тела, как это настроено и как все функционирует.
Именно поэтому его "еретические" выводы так просто не отбросить.
Биохимик Майкл Бихи тоже в свое время называл клеточную реакцию "все или ничего" очень сложной.
Удаление даже одной части из этой системы не позволит работать всей системе и это может означать,
что вся эта система была изначально построена со всеми этими частями.
Все это удивительным образом склоняется к теории креационизма,
то есть к библейской версии происхождения мира, когда Бог разом создал всех живых существ такими, как они есть,
в том числе человека, и не подходит под дарвиновскую теорию,
когда изменения происходят естественным процессом и поэтапно.
В своей работе Кун также процитировал работу другого врача Джеффри Симмонса,
который нашел и описал 17 систем "все или ничего" в человеческом теле.
Одной из них является очень сложная работа сердца, которая зависит от огромного числа факторов -
сердце не должно биться слишком быстро или слишком медленно,
гемоглобина не должно вырабатываться слишком мало или слишком много и тд и тп.
Таким образом все системы, регулирующие нормальную работу сердца и уровень гемоглобина должны быть в теле с самого начала.
Кун пишет, что "практически каждый аспект физиологии человека имеет регуляторные элементы,
петли обратной связи и компоненты развития, которые требуют тысяч взаимодействующих генов,
ведущих к определенной экспрессии белка".
Таким образом "человеческое тело представляет собой нечленимую сложную систему на клеточной и организационной основе".
Эволюция при этом не имеет доказанных объяснений происхождения даже одной нечленимой системы,
не говоря уже о взаимосвязанной паутине нечленимых комплексов.
Также Кун подчеркивает, что для превращения одного существа в человека "потребовалось бы что-то гораздо большее,
чем то, что можно ожидать от случайной мутации и естественного отбора"

Это невозможно....













Служил, как то, в заполярном Париже (Западная Лица) наш герой!! Каптри Пирожков.
И был он не абы кем, а целым старшим помощником командира атомной подводной лодки
и этого старпома Пирожкова очень не любил весь экипаж.
Хотя, слово «любил» тут не совсем уместно.
Потому, что никто не обязан любить или не любить старпома – в штатном расписании об этом гражданском чувстве нет ни слова.
Всё дело в том, что должность старшего помощника во все времена, на всех флотах и на всех кораблях считается собачьей должностью.
Это корабельный Цербер, ответственный за всё!
От банального порядка с чистотой до выполнения боевых задач.
Старпом должен быть беспрекословным авторитетом как для самого разгильдяйского трюмного машиниста,
как для своих товарищей офицеров, так и для самого командира.
Старпома должны все уважать и бояться!
А если его НЕ уважают и НЕ боятся, то значит он – хреновый старпом.
Вот как раз таким и был Пирожков.
Ну, не уважал его экипаж., хоть ты тресни и все тут. И тому были причины.
- Во первых, старпом был высокомерен и заносчив.
- Во вторых, он не был профессионалом в своём деле, а такие кадры на флоте не пользуются авторитетом.
- Ну и в третьих, он совершил стремительную и головокружительную карьеру,
двигателем которой были не личные положительные качества и достоинства, а мохнатая лапа в Москве, в Главном штабе ВМФ.
Началось удивительное продвижение по службе Виталия Пирожкова много лет назад,
в конце 70-х годов прошлого века в славном городе Севастополе,
ещё во время его учёбы в Черноморском высшем военно-морском училище имени адмирала Нахимова.
Как вы думаете, как простой курсант может схватить удачу за хвост?
Очень просто, нужно всего лишь найти какого-нибудь адмирала в Главном штабе ВМФ, у которого есть незамужняя дочка.
Это конечно было не просто сделать, но Виталя это с блеском сделал…
Хотя, может быть, зря я по этому поводу ёрничаю!
Давайте я предложу вам второй вариант.Романтический.
В многомиллионной Москве севастопольский курсант совершенно случайно, прямо на улице,
познакомился с прекрасной незнакомкой, вспыхнула любовь с первого взгляда, и каково же было изумление молодожёна,
когда в ЗАГС вошёл папа невесты в мундире адмирала, обсыпанном орденами и медалями.
Ах, твой папа служит в Главштабе ВМФ!? Какая приятная неожиданность!...
Лично мне такая версия нравится больше)))).
Курсант Пирожков хоть и учился в морском заведении, но на берегового специалиста.
В Черноморском училище Нахимова был такой факультет, который готовил спецов для береговых ракетно-артиллерийских войск. Форма у «береговых моряков» была как у флотских – чёрная, но только погоны у них имели красные просветы и эмблемы со скрещенными пушками. И ещё, у них на рукавах мундиров не было шевронов плавсостава.
При выпуске из училища в Судьбе новоиспечённого лейтенанта Пирожкова произошёл первый невероятный и совершенно удивительный поворот, вместо службы ракетчиком на берегу он был распределён на ракетный катер,
возможно, на этом месте моего повествования какой-нибудь сухопутный воин пожмёт плечами, и скажет:
«Ну и что же здесь такого? Ракетчик попал на ракетный катер… ну и…!?»
На что любой флотский офицер возразит – «ЭТО НЕВОЗМОЖНО, СОВЕРШЕННО НЕВОЗМОЖНО».
А я дополню: с таким же успехом можно назначить на военный корабль молодого лейтёху-танкиста,
лётчика или пограничника.
Вся закавыка в том, что курсантам берегового факультета не преподавались кораблевождение, астрономия, морская практика, боевые средства флота, теория устройства и живучести корабля, и прочие сугубо морские науки.
Возможно, Виталя Пирожков хорошо разбирался в ракетных комплексах,
но на корабле он путал форштевень с ахтерштевнем, шпиль с брашпилем, а комингс с пиллерсом.
Вот так, благодаря вмешательству высокого московского тестя, сухопутный лейтенант внезапно получил на плечи флотские погоны, а на рукава - шевроны плавсостава.
Спустя какое-то время Пирожков дорос до звания капитан-лейтенанта, и вдруг, его, офицера НАДводника,
распределили на подводную лодку командиром группы управления БЧ-2,
так на кораблях нумеруют боевую ракетно-артиллерийскую часть.
На этом месте опять удивлённо поднимут брови отважные танкисты, глубокоуважаемые лётчики и бравые пограничники.
Они опять скажут: «Ну и что?». А любой бывалый подводник на этот вопрос непонимания снова воскликнет: «ДА ЭТО НЕВОЗМОЖНО!!!»
Вся загвоздка тут в том, что офицера НАДводника послали служить на ПОДВОДНУЮ лодку, да ещё и на АТОМНУЮ подводную лодку, к тому же на первичную должность.
Этот финт Судьбы можно объяснить только трогательной заботой тестя главштабиста о любимом зяте.
Таким вот волшебным образом в начале 80-х годов Пирожков попадает на Северный Флот,
в город северных подводников Полярный.
И там, в Полярном, ни разу не выходя в море, всё время находясь со своей лодкой в ремонте,
он быстро растёт по служебной лестнице, стремительно обгоняет на ней бывалых и опытных товарищей,
и вдруг становится командиром БЧ-2.
А ещё, через очень короткое время, оказавшись в Западной Лице, опередив нескольких достойных кандидатов,
он назначается старшим помощником командира на подводный атомоход.
Представьте себе возмущение экипажа той лодки, мужики не вылезали из морей,
света солнечного и свежего воздуха не видели месяцами, совершили несколько автономок,
весь экипаж состоял из настолько суровых моряков, что у них морской песок из одного места сыпался.
А то место, откуда этот песок сыпался, всё поросло ракушками.
И вот у них на борту, откуда ни возьмись, появился… новый старпом,
который до этого ВООБЩЕ НИ РАЗУ НЕ ВЫХОДИЛ НА ЛОДКЕ в море!
К тому же, подозрительно МОЛОДОЙ капитан 3-го ранга…
Вновь назначенный старпом показал себя… ну, никак он себя не показал!
Уровень этого «подводника» был ниже комингса, авторитет на нуле, но вёл он себя как британский адмирал Горацио Нельсон!
Держал себя высокомерно и с людьми общался сквозь зубы, за что экипаж его ненавидел до брезгливости.
Возможно, я несколько увлёкся описанием скучной для вашего понимания карьеры «сухопутного» старпома Пирожкова.
Но без обрисовки его жизненного пути невозможно было перейти к кульминации и развязке моей истории.
Иначе будет непонятен смысл и масштаб остроумного розыгрыша, который устроили ненавистному старпому шутники из его экипажа.
Два бесшабашных лейтенанта, Евгений Покровский и Валерий Грудницкий, придумали подляну...
Покровский пошёл в магазин военторга, и там купил «береговые» погоны с красными просветами,
звездочки и эмблемы-пушки. Два друга проникли в старпомовскую каюту и поменяли погоны капитана третьего ранга на сухопутные майорские погоны с «пушками».
А потом бритвой срезали с рукавов шевроны плавсостава.
То есть, за несколько секунд очень простыми действиями вывели старпома из состава Флота.
Настало время утреннего построения к подъёму флага.
Старпом Пирожков забежал в каюту, в темноте второпях быстро сменил тужурку на китель,
и вылетел к уже построенному экипажу.
Далее, как полагается, прозвучала команда «Р-р-равняйсь! Смир-р-рно!» и последовал доклад старпома командиру.
И вот тогда......Командир… увидел артиллерийские погоны… следы от срезанных шевронов… и у него глаза полезли на лоб!!!
Это было потрясающее зрелище! Перед строем бывалых подводников, матёрых морских волков… стоял сухопутный майор с «красными» погонами, да ещё и с пушками на них... и с безумным удивлением смотрел на свои плечи.
Экипаж не выдержал, и начал ДИКО РЖАТЬ!
Этот смех нельзя было остановить! Хохотали очень долго. До резей в животе.
Конечно, майор Пирожков догадался – чья это была затея.
Но так как лейтенанты Покровский и Грудницкий были на хорошем счету, службу знали и лямку тянули, то их не наказали.
А командир атомной лодки ещё очень долго, несколько дней подряд, хитро улыбался шутникам.
Вас наверняка интересует, а что же стало дальше с «переаттестованным» старпомом?
Ну, а дальше Пирожков стал как-то «мягче», а к людям стал относится «ширше».
Он всё же сходил в автономку, в первую и последнюю в своей жизни.
Потом подал рапорт и убыл на учёбу в Ленинград , на те же Специальные офицерские классы,
где он когда-то учился по ракетной специальности, но только уже на командный факультет.
После этой учёбы он распределился старпомом на самую большую в мире атомную лодку "Акулу"…
И вот тут любой старый подводник заорёт благим матом в третий раз:
«Э Т О Н Е В О З М О Ж Н О!!!»
И этим криком распугает танкистов-лётчиков-пограничников.
Вот как им объяснить, что назначать человека СТАРПОМОМ с тактической лодки на стратегический атомоход нельзя!?
Это невозможно!!! Потому как для этого нужен ОПЫТ СЛУЖБЫ на стратегах!
Ибо стратегические и тактические лодки – это абсолютно разные корабли, абсолютно разные задачи, абсолютно разная тактика!.. Так что при назначении старпомом на «Акулу» в Судьбу Пирожкова опять вмешался Кто-то Очень всесильный и влиятельный и скорее всего, тесть адмирал здесь не причем)))))).
Прослужив на «Акуле» пару лет, Виталя Пирожков поступил в Военно-морскую академию.
На выпускном гос. экзамене по тактике ВМФ, во время его доклада, в аудиторию зашел начальник Академии со свитой... Прослушав доклад, адмирал гневно поставил ему ДВА БАЛЛА! Ибо Пирожков показал очень печальные знания...
Позже этот экзамен был им пересдан, но уже без присутствия адмирала.
После Академии Пирожкова могли назначить командиром на «Акулу».
Все сослуживцы, зная бурную биографию и причины стремительной карьеры Пирожкова, ожидали,
что его таки поставят командиром на красу и гордость российского подводного флота.
Но неизвестно почему его НЕ назначили. Пирожков убыл в Москву в Военно-политическую академию
преподавать ЗАМПОЛИТАМ ту самую Тактику ВМФ, по которой когда-то в Военно-морской академии получил два балла.
Вот такая история, и немного смешная, но в тоже время грустная и даже поучительная!!!

Контакт


— В небесах торжественно и чудно спит Земля в сиянье голубом...
— ЦУП вызывает "Меконг-5". ЦУП вызывает "Меконг-5". Ответьте!
— "Меконг-5" слушает.
— Что у вас там происходит? Почему не отвечаете?
— "Меконг-5" — ЦУПу: встретили братьев по разуму. Идёт культурный обмен.
— "Меконг-5", вы там пьяные что ли? Какой культурный обмен?!
— Самый обычный. Поём песни, читаем стихи.
— "Меконг-5", повторите ещё раз. Какие "братья по разуму"?
— Ну, небольшие такие, зелёные. С дзеты центавра.
У нас проездом, тоже домой возвращаются из дальней экспедиции.
— "Меконг-5"...
Из динамика зашуршало, булькнуло и голос пропал.
— Опять барахлит, — капитан покачал головой,
выключил дальнюю связь и вернулся в кают-компанию.
В самом большом отсеке грузовоза, целых три на три метра, сегодня было тесно.
Весь экипаж рейса "Марс-Юпитер" был здесь: сам капитан, штурман Кузнецов и стажёр Горбовский.
А кроме них, ещё трое зелёных, ростом с шестилетнего ребёнка, инопланетянина.
— Селеза, — дёрнул капитана за рукав один из зелёных гостей, — а мозно есё лаз пло сынглустит?
— Можно конечно, — капитан улыбнулся и взял гитару,
плавающую у переборки, — я её сам очень люблю.
Прошёлся по струнам и запел:
"Земля в иллюминаторе
Земля в иллюминаторе
Земля в иллюминаторе видна
Как сын грустит о матери, как сын грустит о матери
Грустим мы о Земле, она одна..."
А в это время, на другой стороне отсека штурман Кузнецов перешёптывался с зелёным коллегой.
— Может хоть что-то можете подарить?
Ну хоть какой-нибудь прибор.
— Низя, — качал головой инопланетянин,
— у нас всё с инвенталными номелами.
Лугать потом осень осень будут.
— Жаль. Нам ведь не поверят, что мы вас встретили.
— И нам не повелят. У нас думают, сто мы одни во вселенной.
Оба штурмана загрустили. А капитану было всё равно, поверят или нет.
Он пел для случайных гостей, встреченных на бескрайних просторах космоса.
И плевать, что собравшиеся в тесной кают-компании такие разные — тоска по дому была одна на всех, понятная на любом языке.
И только стажёры Горбовский и зелёный Ыыс, старательно прятали хитрые улыбки.
Они точно знали: поверят, обязательно поверят.
Ещё час назад они совершили первый межцивилизационный обмен материальными ценностями.
Оба, естественно, получат "по шапке", но точно войдут в историю как первые контактёры.

Послевоенное детство в Советском Союзе. Начало 50-х…






Читаю всякую чушь об "уровне бедности" в России и сильно удивляюсь...
Если подходить с этими дурацкими мерками, то мелкие ( самые мелкие) дети тех времен были совсем-совсем несчастными и не имели ни единого шанса выжить. Совсем.
В нашем мелком, хотя и областном, городишке дети были удивительно одинаковыми и чертовски живучими.
В моем древнем, наверное , дореволюционной постройки, деревянном многоквартирном доме обитало с десяток- полтора семей.
Обычные рабочие-железнодорожники, медики и даже одна семья обкомовского парт.деятеля.
Ссыльного, из Питера, кажется. Жена - маленькая, сильно чернявая испанка. Жили они недолго, года два. Я её помню не очень отчетливо. Просто она, бездетная, занималась мной, только-только осваивавшим человеческую речь, пока мама училась.
Кроме русского я, по ходу, осваивал и испанский.

Позже, в училище, выяснилось, что это был андалузский диалект. Далеко не castellano... Я думаю, она была из т.н. " испанских детей" Гражданской войны в Испании. Ну вот занесло её с непутевым мужем в нашу глушь беспросветную. Он - инструктор сельхоз. отдела, носился по районам. Она скучала и от скуки возилась со мной. Мы с ней даже песни распевали, к удивлению мамы...

... Ничего не могу сказать о питании. Совершенно уверен, что фруктами -витаминами нас не баловали. За неимением.
На Новый Год в подарках обязательно присутствовали яблоки и мандарины. Это было просто Божественный Кайф!
Цинга отсутствовала точно. Почему - не знаю. Может, медики знают...
Возможно, тогдашние дети в витаминах не особо и нуждались.

... Как-то в наш тупик загнали эшелон со жмыхом для скота. Желтые колотые пластины, толщиной в сантиметр. Дети- дошколята, мигом распробовали их на вкус. Соленые. Грызть их было сложно, ввиду невероятной твердости. Но если обмусолить, то вполне можно. Это были обычные прессованные остатки от зерен кукурузы после удаления из них муки и масла.

Конечно же, нас поймали " на горячем" наши мамы и , свежепойманных, отвели к проживавшему у нас же военфельдшеру Смирнягину. Он был ветераном войны, как и все наши папы. И еще алкоголиком.
Смирнягин взял обмусоленный изгрызанный кусок жмыха, осмотрел , спросил : " Мой Петька тоже это грыз?" .
Потом погрыз сам и задумался.

... Вердикт медицины -науки был таков: " Никто не умрет. Но жрать его не стоит". Мамы облегченно вздохнули и строго-настрого запретили нам грызть этот продукт. Бесполезно, конечно...
Мы перестали его грызть только тогда, когда эшелон со жмыхом увезли на корм КРС.

Мы носили тогда обувь, именуемую " сандалики". Хотя предпочитали бегать босиком. Отчего получали массу заноз от ветхих шпал. Деревянные шпалы тогда пропитывали креозотом. Это такой антисептик, чертовски вонючий. Возможно, специально обеззараживали будущие занозы. Чтобы уберечь детей от всяких нагноений. Вытащишь занозу, бывало, и мчишься по своим делам...
Хоть бы что.

.... Купаться бегали на протоку. Это такой водоем. Там плескались всякие утки , гуси и дети. Постоянно взбаламученная вода в обрамлении зарослей аира. Никто ничем не заболевал. Много позже я узнал, что из таких водоемов, заросших аиром, лошади воду пьют. Монголы считали , что вода из таких водоемов безвредна и ею можно поить лошадей и пить самим.
Тысячелетний опыт. Я верю ему.

Гигиеной тогда никто особо не терзался. Считалось вполне естественным съесть огурец или помидор прямо на месте. Морковку , конечно, споласкивали. Не без этого... Земля скрипела на зубах. Неприятно...
Мы поедали плоды какого-то растения семейства молочайных. Сок внутренностей- сладковатый и белый. Плодики конические с обоих концов. Можно солить. Вкусно. Они росли в степи. Корни какого-то камыша. И еще черт знает, что...

Арбузы местного сорта, мелкие, но чрезвычайно сладкие, завозились грузовиком. Бесплатные, потому что нестандартные.
Мамы варили из них т.н. " арбузный мед". Густой, как варенье. Ну а мы лопали свежие арбузы. В невероятных количествах..
Я только недавно узнал, что арбузы нельзя есть с хлебом. Наука не велит. Умрешь, к чертям собачьим.
Выходит, мы тогда травились... Кто бы мог подумать.

... Вечером, когда стемнеет, наши мамы ловили детишек и подвергали их мытью в холодной воде. Иногда попадался и чужой. Сумерки. Д а и так ли уж это важно...
Какая-то ерунда появлялась на руках под названием " цыпки". Не у всех, а только у тех, кто брал в руки лягушек. Это враньё. Я лягушек ловил, а цыпок не было...
... Никто и в голову не брал кипятить молоко. Те , кто имел коров ( до хрущевской реформы в городах по окраинам это никак не возбранялось) считали это баловством. Масло, ручной работы, было удивительно вкусным. Пахта - жидкость после взбивания масла, выпивалась детворой и телятами с большим удовольствием. Жуткие, зверские времена...

Игрушек тогда просто не было. Может, где-то в столицах... Мы делали их сами из всяких подручных материалов и совсем не страдали. Думаю, это сильно развивало воображение тогдашних детей. Нет худа без добра.

Елочные игрушки , преимущественно яркие, сверкающие стеклянные шары, были настоящим чудом. Мама доставала их из ваты, протирала и мы совместно вешали их на елку. Гирлянды тоже были чудом. А уж из светящихся фонариков...

Народ тогда жил существенно веселее. Я видел фото тех времен Праздника Победы. Длинный составной стол во дворе.
Закуска совершенно примитивная. Капуста квашеная, Мясо, рыба жареная ( пресноводная) из салатов - винегрет. Картошка, что-то еще. Вина- только красное и белое. Белым вином тогда именовали обычную водку. 2 руб, 87 коп ( в послереформенных ценах) Сорт - только один. Красное вино было представлено Портвейном и Вермутом. Эти крепленые напитки изготавливались из гниловатых яблок. На вкус отличались существенно.

И , конечно, бражка. Этот самодельный напиток , изготовленный настоящими мастерицами, имел совершенно неповторимые вкусовые оттенки. Как украинский борщ. У каждой хозяйки свой...
Моя деревенская тетя изготавливала дрожжи из хмеля и отрубей. Технология, к сожалению, утеряна...
На стадии сушки эти дрожжи чудовищно воняли. При входе в помещение , где они сушились, можно было запросто потерять сознание. Хотя я такого не видел...
Они шли на выпечку хлеба в русской печи ( или печи- времянки во дворе нашего дома). Хлеб получался невероятной вкусноты. Толстая коричневая корочка и мякушка со здоровенными " ноздрями" . С молоком невероятно вкусно...

Ну и, конечно, для изготовления браги. Тоже офигительно вкусной.

Re: Во время отпуска, я заявился к тете во всем блеске мундира. Здоровенный гвардеец.
Тетя зачерпнула ковшик своей фирменной бражки и сказала скромно: " Никуда ты, Витя, сегодня не пойдешь. Девки подождут..."
Она угадала. Два невероятно вкусных ковшика напитка и я понял, что никуда уже не иду. При вполне ясной головушке...
Такие тяжкие времена были.

Мне кажется, тогда дети были существенно крепче во всех смыслах, чем нынешние. Потому что было меньше ненужной заботы - опеки - педагогики.

Уверен, что базовые знания об этой Жизни ребенок должен получить от отца-матери.
... Как-то мы с отцом застряли в пойменных лугах поздней осенью - снег с дождем и холодным ветром. И я , мальчик, узнал, как можно вполне комфортно переночевать в стогу, не портя его. Как развести костер утром, под моросящим дождем. И как сварить что-то вроде каши из корневищ рогоза в стеклянной банке. У него корни наполовину из крахмала...

Уборщица и олигарх






— Ноги подымай, аллигатор. Чего расселся-то. Не видишь, уборка? — сухонькая женщина смачно обмакнула в железное ведро тряпку и выжала ее так, что почти обрызгала босса. Потом с вызовом посмотрела на смущенного человека в дорогом костюме.
Портной, пришедший к заказчику на обмер, в ужасе спрятался. Он думал, что Евгений Федорович сейчас разразится криками. Ему самому-то часто доставалось. Но приходилось терпеть. Ведь клиент платил хорошо.
— Ладно, ладно, не шуми, мать! — сказал бизнесмен.
На уборщице был «пошарпанный» рабочий халат. Из-под косынки торчали неухоженные, седые, хотя и довольно густые волосы. Потускневшие от явно непростой жизни бледные голубые глаза казались какими-то призрачными. Будто кто-то уже решил стереть энергию этого когда-то решительного и даже волевого взгляда из жизни, но не стал доводить работу до конца. Есть такие люди, которым судьба постоянно дает новый шанс. Видимо, ей интересно: и что они еще выкинут. Уборщица, очевидно, была из таких любимчиков фортуны.
Что до Евгения Федоровича, то он был похож на картинку из глянцевого журнала. Сорок лет, в меру упитан, в меру воспитан. Костюм сшит идеально, но его дороговизна в глаза не бросается.
Зеленые яркие глаза делали бизнесмена похожим на уличного кота и не вязались с пухлыми щеками. Будто кота подобрали, отмыли, но он еще только привыкает к сытой жизни. Теперь только этот бродячий взгляд его и выдавал. Внимательному наблюдателю сразу стало бы понятно, что этот человек сам пробивал себе дорогу к успеху.
В голове портного не укладывался тот странный факт, что почтенный Евгений Федорович в ответ на хамство уборщицы спокойно достал из глубин стола полиэтиленовый пакет, аккуратно разрезал его и превратила в подобие скатерти. Затем постелил пакет на стол. И уже сверху аккуратно водрузил свои ноги в идеально чистых ботинках.
— Пусти свина за стол! Он и ноги не найдет куда убрать, кроме как на стол! — перефразировала уборщица известную поговорку.
— Ладно, ладно, давай-ка побыстрее, мать. И не ворчи! Устала, что ли? Может, тебя в санаторий отправить подлечиться? — на удивление добрым голосом осведомился бизнесмен.
— Сто раз тебе говорила, называй меня Марьей Петровной! У тебя мозги-то жиром, что ли, заплыли? — она чуть ли не замахнулась на него шваброй. Но уборку закончила ловко и быстро.
«Как можно терпеть даже хорошую уборщицу с таким характером! И еще предлагать отправить ее на отдых за свой счет…», — удивился портной. Как все вышколенные люди, он ничего не высказал вслух.
После ухода технички портной быстро закончил замеры Евгения Федоровича. Тот слегка раздался, так что сегодня портной пришел не зря. Если бы не перепроверил объемы заказчика, то услышал бы потом про себя много неприятного! Клиент строгий.
***

Секретарь олигарха, Лариса Андреевна, была женщиной обаятельной и предсказуемой. У нее был (c ее точки зрения) только один недостаток: она была влюблена в своего начальника уже больше двенадцати лет.
Они были ровесники. И когда-то, до его женитьбы, у них был шанс построить отношения.
Но потом Евгений Федорович весьма выгодно женился, взял Ларису на работу, а роман, став служебным, сразу прекратился.
Портному, Борису Александровичу, секретарша давно нравилась. И он видел со стороны то, что ревнивый глаз влюбленной дамы не мог разглядеть: Евгений Федорович искренне любит свою жену. У секретарши нет шанса.
Может, босс и женился ради выгоды, но теперь супруги светились улыбками и держались за руки даже тогда, когда думали, что их никто не видит.
Портной был мудр и не пытался раскрыть симпатичной ему даме глаза. Он просто старался почаще заходить, попадаться ей на глаза. Вот и сегодня зашел.
— Лариса Андреевна, а хорошо у вас уборщица работает. Так чисто моет! — портной знал, что если похвалит странную женщину, то Ларисе не покажется, что он любопытен.
— Вообще-то Марья Петровна и правда хорошо убирает. Но странно, что она вам понравилась. Ведь именно к нашему боссу она относится недружелюбно, хотя он ее и держит на работе, — удивилась Лариса Андреевна.
— А что, другим она не грубит? — Борис Александрович подул на горячий чай. Про себя он улыбался. Понял, что секретарша не против с ним поболтать. А если женщина с тобой часто говорит, то у тебя появляется шанс как-нибудь невзначай украсть хотя бы часть ее сердца. А на все сердце портной и не претендовал. Ведь ему уже скоро пятьдесят.
— В том то и дело. Со всеми идеально вежливо общается. Только Евгения Федоровича и поливает открыто грубыми словами. Работает у нас уже больше года — и всегда одно и то же. Не могу понять, в чем дело. Почему ей все можно? Вот мне он ничего не прощает, — нижняя губа женщины обиженно оттопырилась.
— Да, и мне тоже с рук ничего не сходит. Если хотите, то я вам сошью вот такое платье, — портной решил штурмовать секретаршу неожиданно; показал ей фото на телефоне.
Он знал, что хорошо сохранившаяся фигура секретарши жаждет большего, чем жалкий костюм из синтетики со слишком широкими плечами.
— Ой, прямо глаз не оторвать! — Лариса так и впилась глазами в фотографию идеального платья из светло-голубого шелка. Оно бы так подчеркнуло ее глаза и фарфоровую хрупкость шеи и плеч. Лариса Андреевна хотела сказать, что у нее нет денег на пошив и ткань, но портной ее опередил:
— О деньгах речи совсем не идет. Просто… я так за вами ухаживаю. Хочу найти повод быть с вами рядом. Но, как вы знаете, я очень приличный мужчина. И вы мне ничего не будете должны.
— Ох, неудобно… — Лариса Андреевна выдала тираду, которую все женщины говорят мужчинам, когда хотят дать понять, что шансов у тех не очень-то много.
А Борис Александрович, как все умные мужчины, которые уверены в том, что согласие избранницы - только вопрос времени, заверил, что ни на что не претендует. Так первое «почти что свидание» оказалось у него в кармане.
***
Евгений Федорович знал об ухаживаниях портного. Он был бы рад, если тот избавит его от бывшей любовницы. Лариса была неплохой женщиной. Но она была из тех, кто всегда выглядит якобы на сто лет моложе. А еще она очень гордилась своими сохранившимися формами.
Он не увольнял ее. Знал, что ей трудно будет куда-то устроиться на работу.
Те деньги, которые он когда-то оставил в качестве прощального подарка, Лариса давно потратила на ремонт в своей квартире и на покупку дачи, о которой всегда мечтала ее мама.
Лариса вроде не доставляла неудобств. Но она была из тех тягуче-навязчивых женщин, которые орут-спрашивают и телом, и взглядом: «Правда я самая лучшая?!!!». Вроде такие молчат, но хочется заткнуть уши, которые слышат плохо скрываемые мысли таких дам.
Евгений точно знал, что она никогда его не любила. Просто выбрала как самого подходящего на роль принца всей жизни. Если бы встретился кто-то более статусный и привлекательный, Лариса бы не глядя поменяла бы мужчину своей мечты.
О нет, она даже не была такой уж корыстной. Просто древний инстинкт руководил ей (как и многими дамами подобного склада). «Если я хотя бы мысленно принадлежу статусному, то у меня есть повод считать себя особенной!» — так думают все эти обаятельные, но скучные особы.
Евгений знал таких. Он безумно от них устал.
Таких, как Лариса, нельзя было ни в чем обвинить. Они жили жизнью, за которую всегда отвечал кто-то другой, но при этом стремились делать вид, что являются мудрыми хозяйками судьбы. А еще они жаждали заполучить такого, как он (человека, который способен принимать сильные и верные решения), и властвовать над ним. Это дало бы иллюзию контроля над неуправляемой жизнью. Но когда он перестал бы принимать верные решения — его бы беззастенчиво бросили.
Такие выбирают не мужчину, а инструмент контроля над иррациональной судьбой. И если инструмент ломается, то его выбрасывают тем или иным образом. Так что он никогда бы не связал свою жизнь с такой, как Лариса. Хорошо, что портной заберет ее себе. А то и уволить жалко, и терпеть надоело.
Он открыл для себя любовь к жене больше десяти лет назад. И с тех пор не обращал внимания на подделки.
***
Марье Петровне не хотелось вспоминать о том, что когда-то она была уважаемой женой бизнесмена, отца Евгения. Тогда пришлось бы поднять и тот слой памяти, в котором муж унижал ее и колотил. А за этим пришел бы еще более глубокий — тот, в котором ее не поддержала собственная мать. К чему все это ворошить! Она тогда ошиблась.
Все началось полтора года назад со страшного сна. Ей приснилось, что сын зовет ее. Он падает в страшный колодец. Она пыталась отогнать навязчивое видение. Убеждала себя, что Женька, в отличие от отца, и правда является успешным бизнесменом, а не притворяется им.
Но сон возвращался вновь и вновь. Она не знала, как поговорить с сыном и… устроилась к нему уборщицей.
А недавно, убирая в его кабинете, подслушала через камеру видеонаблюдения разговор в приемной.
— Лариса, когда ты сможешь достать из сейфа Женьки нужные бумаги?
Марья Петровна сначала даже не поверила своим глазам - она увидела на экране собственного бывшего мужа: неопрятный мужчина лет шестидесяти в массивных золотых часах небрежно погладил тщательно уложенные локоны любовницы.
Зачем он приехал к секретарше в отсутствие ее сына? Марья Петровна знала, что эта Лариса точит зуб на сына из-за того, что тот счастливо женился и перестал на нее смотреть. Но не думала, что бывшая любовница зайдет так далеко.
— Федя, надо дождаться, когда твой сынуля уедет в командировку. Собирался на этой неделе. Но что-то все откладывает. А куда нам торопиться? — Лариса игриво прижалась к тому, кто должен был помочь ей отомстить за то, что ее бросили.
Мать увидела, что лицо Ларисы искажено обидой, которая, видимо, жгла ее изнутри уже давно. Вот она и терпит этого истасканного ловеласа с раздутым самомнением. Интересно, у бывшего мужа все так же пахнет изо рта?
***
Наконец, босс-таки уехал в командировку, и Лариса впустила в кабинет человека от Федора, чтобы передать ему документы своего босса. Но сейф не открывался: кто-то поменял шифр! Лариса ничего не могла понять. Евгений уехал. Кто это мог быть? Ведь только она одна и этот шифр. Не зря часто предлагала боссу чай и кофе именно в те моменты, когда он рылся в сейфе.
Когда бесполезный взломщик ушел, к ней подошла уборщица и сказала:
- Лариса, это я поменяла шифр. А Федора больше не ждите. Я все рассказала Жене про ваши отношения.
- Но… зачем вам это? - удивилась тогда она.
- Просто Женя - мой сын. А Федор, которому вы хотели помочь подставить вашего босса, мой бывший муж, - отчеканила женщина и, как ни в чем ни бывало, начала выжимать тряпку.
- Ничего, Феденька все равно заберет все свое у сынка! - со злобой отчеканила Лариса.
- Так он вам навешал на уши про то, что наш сын разбогател благодаря ему? Не верьте, милочка. Он в долгах как в шелках. Всегда таким был. Вам еще повезло. Вот у меня он когда-то украл и деньги, и молодость. А я стала пить, вместо того, чтобы бороться. Теперь вот приходится сына опекать. Очень уж он инфантильный. Даже бывших любовниц на работе держит. И записи видеонаблюдения почти не просматривает из приемной! - рассмеялась Марья Петровна.
И начала энергичными движениями вымывать всю грязь из кабинета олигарха. А еще твердо решила, что пора бы переступить через гордыню и начать общаться с сыном. Упустила, чего уж там! Теперь придется приглядывать.

Ксения Подорожникова

Раньше вот как было: у мужа своя опочивальня, у жены своя - и вот тебе долгая, счастливая ЖИЗНЬ... ツ
⁣
Супруга приготовилась заранее, надушилась интимно, пеньюар накинула и такая: Авдотья! Зовите барина, половые непотребства совершать желаю!⁣
⁣
Насовершали, значить, кофию откушали посткоитально, барин сигареточку выкурил и всё! Проваливайте, битте шон, в свои покои до следующего приглашения, барыня отдыхать изволят.⁣
⁣
Барин учесал - понятное дело, а супружница лежит - мух ногтиком давит или там клизму оздоровительную ставит. И сон у неё не тревожный, ибо не храпит никто под боком. Да и барин счастлив - разговоров томных вести не нужно, отдыхай себе спокойно, козюли об матрац вытирай без ограничения, пускай ветры без стеснения, и за храп, опять же, локтем в бок никто не тыкает.⁣
⁣
А потом всё вот это вот перестало. Квартирный вопрос, твоё-моё, ну сами понимаете.⁣
⁣
Не знаю, как для вас, а для меня огромный стресс спать с кем-то. Для кого-то, у меня есть большое подозрение, тоже.⁣
⁣
Сплю я неспокойно. Мне то пить, то писать, то в 5 утра лежащего рядом в бок колотить, чтобы немедленно со мной беседу о ленточных червях поддержал.⁣
⁣
Упаси угодники пресвятые, прислонятся волосатостью своей во сне, или ног своих противных на меня наложат. Это вообще ущемление прав человека - так только мне делать можно!⁣
⁣
Ещё мне, конечно же, можно спать в позе морской звезды и выпихивать партнера по спанью на край кровати, вплоть до падения его, партнера, на пол.⁣
⁣
Одеялы страсть как люблю. Сколько не положат - все мои будут. Я из них ночью Вавилоны строю в беспамятстве и лежу потом, как фашист за бруствером, от нашествия планетян оберегаюсь. А то, что человек рядом от холода помирает, это дело не моё. Опять же, когда холодно, людям храпеть сил нет, сон мой тревожить.⁣
⁣
Шуметь со мной рядом нельзя никак. Шевелиться тоже нежелательно. Вообще, конечно, лучше в другое место пойти спать. Но не получается. Квартирный вопрос же и малые площади.⁣
⁣
Так и живу, мучаюсь. Не, бывают исключения, конечно. Но это редкость большая.⁣
⁣
А про то, что по утрам женщины страшные все и на лохматых ежей похожи - про это даже смысла нет. Про это уже писали.⁣
⁣
Автор: Александра Кутузова

Морской крайт: Змея, чей яд в разы мощнее яда кобры. Убивает добычу почти мгновенно. Опасна ли змея для человека?






Я всегда боялась купаться в речках и озёрах. Мало ли какая живность притаилась на дне. И буквально каждый на мои протесты говорил: «Да не волнуйся, змеи под водой не кусаются!». А оказывается — кусаются, да ещё как! Встречайте морского крайта — одну из самых ядовитых змей в мире, которая может тяпнуть вас под водой! Они у нас не водятся, но плаваю я теперь всё равно только в бассейне.





Так вот, что всё время трогало меня за ногу!
Морской чернополосый крайт, большой плоскохвост, или эрабу — токсичная рептилия из семейства аспидовых и подсемейства морских крайтов. Отличить их можно по серо-жёлтому окрасу с широкими чёрными полосами и внушительным габаритам: взрослые особи вырастают до 170 сантиметров в длину и весят около килограмма. Для обычных змей — это не так уж много, но для своего образа жизни плоскохвосты считаются довольно крупными.





А вы тоже долго не могли понять, с какой стороны голова?
Встретить эрабу можно в западной части Тихого океана: от Японии на севере до Самоа на юге. Змеи обитают на коралловых рифах вдоль побережья и не заплывают далеко в открытые воды, поскольку им всё ещё требуется выходить на сушу. Рептилии находятся где-то на середине пути от наземной формы к полностью водоплавающей.







Тот самый шнурок от плавок, который уплыл в самый неудачный момент.
Для начала крайты изменили форму тела на более обтекаемую и обзавелись удобным веслом. Им послужил хвост: кожа на нём стала широкой и плоской, что помогает змее лучше плавать. Правда, за морскими обитателями им всё равно не угнаться, поэтому еду крайты добывают тоже по-особенному. Днём змеи сидят в засаде среди камней и кораллов, а ночью плавают в поисках съестного. Под водой рептилия проводит до 6 часов! Питаются змеи преимущественно небольшой рыбой: из-за относительно маленькой головы пасть крайтов не может распахиваться до размеров Вселенной, а скромно открывается всего лишь вдвое шире морды.




*любые проводные наушники в кармане*
С таким непрезентабельным вводным набором качеств эрабу могут показаться серой посредственностью, но не спешите делать выводы. Самое главное оружие рептилий вовсе не сила. Их козырь — токсичность. В этом крайты очень преуспели даже лучше некоторых наземных родственников: яд полосатиков считается одним из самых сильных в мире. Эрабутоксин, основное действующее вещество яда, поражает нервную систему и вызывает периферический паралич. При попадании этого вещества в организм нарушается работа мышц и отказывает нервная система, так что жертва не может пошевелиться и дышать.




Я хоть и токсичный, но даже я не переплюну по ядовитости твоих коллег в офисе.
Такой сильный яд нужен крайтам для охоты на рыбу — холоднокровные животные плохо воспринимают токсичные вещества, потому и состав отравы для такой добычи нужен ядрёный. Людей змеи кусают редко и только если их сильно потревожить. Смельчаки говорят, что ядовитые зубы крайтов расположены далеко в пасти. А она, как мы знаем, довольно плохо открывается. Мол, даже если крайт вас цапнет, его возможностей будет недостаточно, чтобы нанести ядовитый укус. Проверять это, как и дружелюбность змей, мы настоятельно не рекомендуем. Пусть такими вещами занимаются специалисты.




Когда пытаешься зайти в бухгалтерию во время обеда.
Но, несмотря на все вышеперечисленные приспособления, рептилии всё ещё нуждаются в суше. Дышать, переваривать пищу и спариваться под водой крайты не могут. Да и для питья им нужна пресная вода — вот и плавают, родимые, туда-сюда, как неприкаянные. Особенно туго приходится во время размножения. Летом и осенью змеи выбираются на скалистые берега, чтобы сплестись в громадные любовные клубки.




На камушках крайтов почти не видно, так что будьте аккуратны.
Пока не пройдет брачный сезон и самки не отложат яйца, змеи не уйдут в море и будут голодать на берегу. Одна мамаша принесёт до 8 крупных яиц, инкубация которых длится 4-5 месяцев. Дорожку в жизнь змеёныши будут прокладывать себе сами: родительской заботой крайты себя не обременяют. А ведь опасностей целый океан! Например, люди. Полосатиков ловят для вполне определённых целей — кожи и мяса. Змей употребляют в пищу в жареном и копчёном виде.
Тем не менее, вымирание виду сегодня не угрожает. Даже наоборот! Учёные всё чаще фиксируют появление эрабу у берегов Южной Кореи. По всей видимости, рептилии попали туда с тёплыми морскими течениями да так и остались: глобальное потепление сделало местные воды вполне комфортными для этих товарищей. Кто знает, что будет, если океан ещё больше нагреется. Чай, и до отечественных берегов доберутся!

Жeнские кyпания в пpoруби и фopc-мажор

Зимoй сдуру поспoрили мы с Наташкой, что я в крещенскую пpoрубь нырну. Хлестанyлись с нeй на хорошие духи.
Не от большого ума, конечно, поспoрили! Никогда я раньше в прорубь не прыгала. Из всех видов моржевания предпочитаю только один: это когда пять кубиков льда на стакан вoдкu — и под oдeяло.
Я тепло люблю. Не понимаю, как это люди в Турцию в августе ездят и в море купаются? Бабушка моя говорила, что после Ильина дня вообще купаться нельзя. Или у турок кaлендарь другой?
Накануне 19 января весь день готовилась к подвигу.
Пробовала тpeнироваться в ванной, но при воде ниже двадцати пяти градусов мой opганизм сам лезет из ванны на потолок. Чтобы настроиться, соблюдала пост. Утром — каша, днём — кисель. Вечером не утерпела и курицу пожapила на постном масле. На всякий случай ела курицу с очень постным лицом и даже морщилась — пусть наверху думают, что я печёную редьку eм.
Нacтaло Крещение.

Приехали с Наташкой на прорубь. Вышли из палатки: я в купальнике, вся в пупырышках как гусь, а она с полотенцем, халатом и телефоном. На улице ветрища! Холодища! А нapоду-то сколько… У нас летом столько на реке не бывает.
— Может, пepeдумаешь? — говорит Натаха. — Айда обратно в тепло? Я уже и духи себе выбрала.
— Фиг тебе, шмapа паралимпийская, — говорю. — То есть это … русские бабы не сдаются, прости господи. Я ещё и присяду там с головой, тогда с тебя сразу два флакона причитается!
Дождалась я очереди и спустилась в эту ужасную ледяную прорубь, девки! Как в омут головой… то есть нoгами. Бaхнулась туда с лесенки — глаза на лоб, желудок под горло, река сразу поднялась, волна на берег пошла, всех по щиколотку затoпило. Перекрестилacь — и присела!
Никакого просветления не испытала и ангелов не увидела. Наверное, они поняли, что я не их клиент. Бросило меня сначала в жар, потом в холод. Высунулась из воды, фыркаю, ничего не соображаю… но чувствую, что случилось непoправимое.
Девки, зря я так резко присела. Резинка у плавок под водой лопнула, понимаете? Не знаю, чего ей мало стало. Может, я разбухла в воде, как доширак? Хотя такое чувство, что от холода я наоборот на пять размеров меньше стала. Навернoe, даже в свою жёлтую юбку влезу, про которую забыла давно.

И вот стою я как дура в проруби и чувствую, что плавки куда-то съехали, и на берег мне тепepь нельзя.
— Наташка-а-а! — зову. — Где ты, пропасть? Бегом сюда, полотенце давай!
Как назло, Наташку куда-то затёрли, вокруг ни одной знакомой рожи. Народ у прopyби толпится, своей очереди ждут.
Чувствую, трусы на дно упали. Полный финиш! Что делать? Набрала воздуху, снова присела. Шарю по дну руками, а плавки найти не могу. Течением снecло, что ли?
Трусов нет, руки сводит, воздух кончается… Делать нечего, вынырнула на поверхность. Дежурный спасатель сверху меня подгоняет:
— Девушка, вы окунулись? Чего ещё ждёте? Покиньте купель и не тормозите процесс.
А я говорю:
— Можно, я тут ещё пocижу? Мне у вас понравилось и вообще давно хотела пообщаться со святыми силами.
— Вот отмороженная! — говорит спасатель. — Peлигиозная фанатичка какая-то.
— Эй, ну сколько там ещё? — орут сзади. — Долго будешь лунку занимать, одержимая бесами?
— Если не поймаю, то примерно до темноты, — говорю я и снова ныряю. Не поймала!
— Кого там эта идиотка в купели ловит? — говорят мужики. — Она на рыбалку пришла?
— Сдурела — до темноты в воде сидеть! — спасатель мне орёт. — Времени всего двенадцать дня. Вылезай бегом, замёрзнешь!
— Не мoгу! — говорю я. — У меня проблема с одеждой.

И снова ныряю, по накатаннoй. На берегу мне даже кто-то захлопал. Оказывается, плавки там за что-то зацепились, надо распутывать. Почти разобралась, вылезла вoздуху глотнуть. Прорубь мне уже как родная стала. Скоро чeшуёй обрастy.
— Какая у вас проблема с одеждой? — говорит спасатель. — На вас и одежды-то нет.
— В том-то и дело! — кричу. — Её даже больше, чем нет! Ната-а-ашка! Где тебя носит, выхyxоль бескрайняя?
Нырнула я в воду снова, цап за дно — а плавки исчезли! И тут же лифчик на спине бац — и лопнул. Ну одно к одному, хоть реви! Кажется, что в воде надо мной кто-то ржёт. Водолазы, наверно. Попускала пузыри, высунулась обратно. Опять смотрю по сторонам, Наташку ищу: где она? Она, тварь, по телефону треплется и не слышит. Щупаю ногами дно — вроде нашла трусы! Но как схватить, если я руками лифчик держу? Блин, хоть умри, ещё раз надо садиться.
— Вылезайте! — кричит кто-то. — По правилам в купели три раза надо присесть, а не сopок два.
— Я люблю ломать стереотипы, — говорю я из проруби. — Как бы мне и этот план перевыполнить не пришлось! — и ныряю ещё раз.
- Вы там себе ничeго женского не застyдите? — беспокоится спасатель.

Я от досады даже холода не чувствую. Ну, не скажу же я мужикам, что у меня весь купальник медным тазoм накрылся!
— Лучше застужу, но ничего не покажу, — гордо говорю я и ныряю в седьмой раз.
Поймала трусы! Вынырнула радостная. Теперь как-то надеть их надо. Какой-то мужик мне сзади орёт:
— Мадам, вы там жить собрались, что ли? Не задерживайте очередь! Нам тоже надо окунуться, смыть, так скaзать грехи…
— Уйди, дурак, — говорю из проруби. — Если я вылезу прямо сейчас — это и будет смертный грех. Он называется «не напyгай ближнего свoeго».
— Вы что-то путаете, — говорит спасатель. — Нет такого греха.
— Не беспокойтесь, — говорю. — После моего выхода появится. Сделайте доброе дело — Наташку позовите кто-нибудь!
— Слушайте, девушка, — говорит спасатель. — Можете плюхаться тут хоть до лета, но не в моё дежурство! Я вас сейчас багром вытащу!
— Только попробуй, дурак! — говорю я. — Вместе со мной тут плавать будешь, с моими трусами на шее.
— Маньячка какая-то, — говорят из очереди. — Ребята, здесь где-нибудь есть другая прорубь, без психов?
— Есть, — гoворит спасатель. — В сoceднем городе.

И тут Наташка наконец-то подбежала! Я у неё полотенце с халатом выхватила, замоталась прямо в воде — и выхожу как синяя богиня, в одной руке лиф, в другой плавки.
— Шизота-а-а! — говорит спасатель. — Её тут полгорода ждёт, а она бельишко под шумок стирала!
До кучи подбегает ко мне журналюга с камерой и орёт:
— Девyшка, вы поставили новый рекорд пребывания в ледяной купели! Это получилось благодapя сильной вoле?
— Нет, — говорю. — Это благодаря слабой peзинке.
Дала жyрналюге мёрзлыми трусами по башке, а заодно и Наташке. Зато духи я у неё выигpала! Жаль, купальник подвёл. Наверное, это кара за гpeхи? Зря я стрескала накануне целyю кypицу.
Надо было полoвинку пожapить.
автор ДС

Трудная правнучка.


– Галюнь, здравствуй! Я это...
– Ох, мам. Звонила вчера тебе весь день. Но разве дозвонишься до вас! Изнервничалась я вся.
– Так ить картошку я копала вчера в поле. Там какая связь. А пришла, обмылась, да и упала, до того вымоталась.
– Говоришь тебе, говоришь! Мам, ну, какая в твоём возрасте картошка?!
– Так я и немного, Галюнь, в этом году ... Нормально. Я по чуть-чуть каждый день.
Да и Севастьяновы же под рукой. Коль не справлюсь, подсобят.
– Мам, я чего звонила-то вчера. Я Лерку к тебе привезу. Завтра выезжаем.
– Чего, решили всё-таки? Видно плохи дела, да?
– Ох, не спрашивай! Приеду – расскажу. Но надо её оторвать от компании этой. И психолог советует обстановку сменить.
А сама знаешь – Валя работает, ей сейчас совсем никуда не вырваться. Да и мне. Я пару дней у тебя побуду только.
– А Леру надолго ль оставите?
– Посмотрим. Хоть бы недели две продержалась. Ноет – не хочет. Но мы ей условие поставили. Либо-либо...
– Везите, Галюнь. Везите...
Правнучку Галя привезла рано утром на такси. Железнодорожная их станция называлась – 1365 километр.
Оттуда надо было дойти до ближайшего поселка, и уже там появлялась связь – можно было вызвать такси.
– Привет, бабуля. Я к тебе в колхоз приехала чилить и исправляться! – зашла в дом Лера и холодно обняла прабабушку,
– Сумку куда?
Колючая, конфликтная, с выбритыми висками и дерзким характером Лера осматривала свое новое жилище.
Галина закатила глаза, обняла мать.
– А куда хошь. Спать вон там будешь, в спаленке за шторкой.
– Во-о, за шторкой – это изи.
Что сказала правнучка, Катерина не поняла, но переспрашивать не стала. Суетилась уже с накрыванием стола.
– А чего у вас, интернет не ловит что-ли? – Лера ковыряла вилкой рассыпчатую картошку, уткнувшись в телефон.
– Да какой тут итернет, Лерочка! Тут связь-то только вон на опушке ловит, да на горе.
Туда хожу вам звонить. Нет, некоторые что-то делают. Антенны ставят разные, ну а мне-то зачем?
– Отстой! Чего ж я делать буду тут? Как я без инета?
Галюня напряглась, чувствовалось, что любой такой разговор с внучкой был для нее тяжёлым.
– Мы договаривались, Лера! Ты обещала! – строгим тоном вещала бабушка.
– Да ладно, спросить уж нельзя. Вот облом! – она явно не ожидала отсутствия связи,
– Бабуль, а чем же вы тут занимаетесь, без связи-то?
– Так чем ... Сейчас вот картошку копаю потихоньку. Помидоры закрывала. Возьмёшь? – спрашивала Галю.
– Посмотрим, мам. Немного разве...
– Ага. Колхоз «Фитнес Ильича» отправил меня на сбор картофеля! – Лера никак не могла успокоиться от отсутствия интернета, водила телефоном по углам.
Катерина улыбнулась шутке, а Галина рассердилась.
– Не дерзи, Валерия! Тебе надо сменить деятельность, сменить общение, отдохнуть от твоих дружков.
Вот и отдохни тут.
– Ладно, напомни, баб, как помыться тут у тебя, я чилить пошла. Устала ...
– Так ведь вот – согрела я бак. Бери вон ведёрко, поддевай, да и в баньку.
Топлю-то по субботам. Ну, можно и сегодня. Только воду-то все равно туда таскать горячую.
– Вот, блин...я уж и забыла, что у тебя тут – те еще удобства.
И тут Галина подскочила, схватила ведро.
– Давай, я сейчас помогу. Полотенце бери, а я воду принесу. Бельишко не забудь. А постель-то, мам, застелена?
– Лежит белье, надеть только, – ответила Катерина.
– Вот пока она купается, я и застелю. Идём, Лера.
И началась суета. Галина бегала туда-сюда, нося внучке шампуни, гели, одежду.
Она застелила постель внучке и навела чаю с малиной.
Катерина убирала со стола и удивлялась. Девке четырнадцать лет, а беготни вокруг нее, как вокруг трехлетней.
– А сама-то она не справится что ли? Что бегаешь-то, Галь?
– Так ведь не знает она здесь ничего.
– Так чего знать-то?
А когда Лера улеглась, они, наконец, поговорили.
Подростковый кризис Леры уже сказался на всей семье.
Уже ссорились её родители, Валентина – дочь Галины и ее муж, уже был конфликт зятя с тёщей,
уже поставили Леру на учет к психологам.
Проблемы в школе перешли за грань. Последнее время они улаживались,
но сейчас, при переходе в класс девятый, классный руководитель уже намекала на специнтернат для трудных подростков.
Лера была агрессивна, у нее часто менялось настроение, подавленность сменялась вспышками ярости, а ярость – депрессией.
И компания... Подружка из неблагополучной семьи, старше ее, болтающаяся вообще без дела, Леру устраивала больше всего.
Она тянула Леру на тусовки, а та возвращалась с запахом алкоголя, и родители уже переживали о том,
не пристрастилась бы Лера к наркотикам.
Но могли они только переживать. Работа, карьера забирала все их время. УВалентина всегда – сложный период на работе.
Лерой всегда занималась Галина, хотя тоже ещё работала. Зять теперь валил вину на неё, а она, как могла, спасала внучку.
И вот эта поездка в деревню была одним из методов.
– А вы с ней-то откровенно говорили? –не понимала Катерина проблемы, о которой раньше и не слыхивали.
– Да сколько раз. Но как откровенно – она закрыта, как в коконе. Невозможно достучаться. Я говорю-говорю, потом орать начинаю. Нет никакого терпения уже.
Через пару дней Галина уехала.
Лера утром проснулась от гула мух за стеной. Каждое утро этот однородный и нудный звук её будил. Он расставлял точки утренней яви по местам.
Бабки не было. Лера заглянула в холодильник. Никакого тебе привычного йогурта. Электрочайника тоже нет, и она поставила железный чайник с крупными маками на электроплитку.
Лера привыкла, что завтрак её ждал всегда. Это было всю ее сознательную жизнь.
Её завтрак взрослые всегда перепоручали друг другу, заботились и даже заставляли напором завтракать по утрам через "не хочу".
И вот впервые завтрака не было, и никто не стоял над душой, не звонил – спрашивая. Она вышла во двор.
Муська потягивалась на крыльце, демонстрируя свой детоносящий живот.
Навстречу Лере сразу прибежал дворовый пёс Трой.
– Трой, а бабка где? Покажешь?
И Трой подбежал к калитке, оглядывался.
– Да погоди ты, я ж в пижаме.
Лера, так и не допивши чай, переоделась и направилась за Троем.
Трой вел её за деревню. Как только зашла Лера за угол крайнего дома, так и увидела бабку.
Она была в поле.
Сухонькая, в длинной серой юбке, в наклонку собирала картошку. Была тут она не одна.
С другой стороны поля ещё несколько человек.
Лера подошла поближе и рассмотрела – в поле работали дети, младший – лет шести.
– Ты чего, бабуль, с утра пораньше-то и в поле... Ох, сколько тут тебе ещё копать! А я встала, думаю – чего поесть-то?
Бабушка разогнулась с трудом, увидела внучку.
Та в джинсовых шортах, крутой яркой кепке и белых кроссовках оглядывала поле, длинные рядки ещё невыкопанного картофеля.
– Так вот, картошки накопаем, да и поедим её. Хошь – натушим, хошь – нажарим. Да и булки там есть.
– А там что, дети что ли копают? – Лера махнула рукой на ту сторону поля, где гурьбой копошились дети.
– Да, это Севастьяновы. Многодетная семья, пятеро их, детей-то. Оля, старшая, как ты примерно, да и Коля такой, год у них разница. Родители-то на работе сегодня, а они – на картошке.
– Вот отстой. Ну и жизнь у ваших бедных деревенских ребятишек, прям батрачья, – Лера постояла ещё немного, посмотрела на бабку, и все же предложила, – А давай я помогу ...
– Давай, коль не шутишь...Вот перчатки держи, а то манюкюр свой испортишь.
Катерина показала Лере, как разбирать картошку. Вдвоем дело пошло побыстрее.
– Тоска у вас тут. По телику – пять программ, интернета – нет. И как тут у вас молодежь живёт? – она косилась на ребят.
– Как живет ... А ты знаешь, какой они плот построили на реке? Мальчишки... Парус сделали, по реке плавают. И горит все огнями разными. Ох! Красота, я разок видела. Гирлянда, прям по реке плывет. А ещё купаются, по грибы ходят, на великах и мотоциклах гоняют, костры вечерами жгут и поют.
– Ага, и картошку копают.
– Ну, да. Как без этого? У того картошка не родится, кто пахать ленится. И на покосы с отцами ездят все. И скотину кормят.
А кто коров держит – и доят, и пасут. Кстати, ты там курям не дала?
– Не-ет, а надо было?
– Так ить, пока не жарко сюда я побежала, темно ещё было, спали куры. Ладно, переживут они.
– А ты, бабуль, вот так всю жизнь прожила? Куры, картошка...
– Да. Куры, картошка, корову еще держали, детей ростили, внуков нянчили – маму твою. А ещё свадьбы гуляли и праздники, работали и рассветы встречали...
– Рассветы?
– А как же. Утро будет мудро птицам на разлет, молодцам — на расход. А ты хоть раз рассвет-то встречала?
– Нет. А зачем?
– Ну как? Жизнь прожить и рассвет не видеть? Ведь как мы с дедом. Вставали раненько, выходили во двор, а солнце входит и освещает лица-то наши. И так хорошо становится мне. Вижу – и ему тоже. Теплеет на душе и наполняет солнце нас силами. Солнце ярче и сил все больше, для нового дня. А ты попробуй сама-то, тогда и поймёшь.
Пока разговаривали и двигались по рядку, сравнялись с компанией детей.
– Здрасьте, тёть Кать! Утречка доброго..., – девочка в закатанных трениках, косынке и черной футболке с мужского плеча прокричала.
– Здрасьте, здрасьте. Мать-то на работе, Оль?
– Ага, у неё сегодня загон ремонтировать будут, приедет бригада.
– Понятно. А ко мне вот правнучка приехала. Лерой звать.
Оля приветливо помахала рукой, Лера ответила.
– Айда купаться после картошки с нами.
– Можно...
– Давай, только я детей накормлю всех, и Генка вон за тобой прибежит.
– Бабуль, можно? – уже потихоньку спросила она Катерину.
– Да почему нельзя-то? Ты уж взрослая, сама и решай, что здесь делать будешь.
Лера на картошке устала быстро. Катерина её не держала, но глядя на детей, продолжающих копать, Лера не уходила тоже.
– Поди что ли, поставь картошку варить, да курей покорми, – уже отправляла её Катерина.
– Как это? Я не сварю, я не умею...
– Картошку не сваришь?
– Нет, меня никогда не заставляли готовить. Не детское это дело. Я только яичницу могу, ну и разогреть в микроволновке.
– Ладно, для первого раза вместе сварим. А сейчас давай картоху в тележку грузить.
Баба Катерина устала очень. Картошку в сарае разгрузили и она легла в хате на диван.
– Лер, не могу совсем. Там мешок...курям поди дай, один ковшик и хватит. А ещё травки им порви.
А потом покажу тебе как картошку чистить.
– Бабуль, я не могу, я тоже устала..., – Лера развалилась в кресле.
– Вот и я... Значит без обеда пока. А как же ты? Купаться-то голодной плохо.
– Ну давай, сделаю. Говори – как...
Такое ощущение, что картошку правнучка чистила впервые. Половина картофелины оказывалась в мусорном ведре,
но Катерина была терпелива. Пусть так, но зато сварит сама.
Когда прибежал десятилетний Генка, Лера оказалась не готова. Платье мятое, утюг допотопный,
но Катерина лежала на диване, держась за спину. Пришлось внучке все делать самой.
А вот как только Лера убежала, Катерина встала, воткнула в штепсель вилку радио и принялась за дела.
Она, действительно, была стара. От работы в поле уставала и давно собиралась картошкой больше не заниматься.
В груди порой что-то кололо, сжималось. Но наступала весна и каждый раз Катерина думала, что вот – ещё годик.
Но сейчас не поднималась с дивана она специально.
Пока была тут Галина, пока крутилась вокруг Леры, та и правда, хандрила. Ныла, что умрет тут от тоски.
Ей нечем было заняться, а сейчас девчонка расшевелилась.
Хорошая девочка. Нет, совсем не испорченная, какой представляли её родственники.
Как будто играла она там у них в городе свою роль – подростка трудного, а здесь сняла с себя эту шкуру и осталась такой обнаженной, неумелой и растерянной.
Узнала бы сейчас Галина, что дети одни на реке, ох, дала б взбучку матери. Но этот вечный надзор и вызывал бунт, эта несамостоятельность и породила полную безответственность за свои дела и поступки.
Правнучка вернулась с красным носом и бухнулась на табурет.
– Ха-айп! Бабуль, такой хайп. Мы накупались! Колька так ныряет! Как профессионал.
Ба, а у Ольги купальник – вааще зашквар. Я ей свой синий подарю, она отпадет от восторга.
У меня их все равно штук пять.
– Конечно, подари. Она рада будет. А я мясо потушила, будешь?
– Ещё как! Хавать хочется!
– Хавают собаки и свиньи, а ты же человек ... Лучше ешь ... А вот Трою кость поди отнеси, пусть хавает.
А вечером ей обещали большой костер за деревней.
– Бабуль, они такие песни поют. Я и не слышала таких. Коля на гитаре играет хорошо.
– Да, так ить он в музыкальную школу в Лемешовку ездил. Да. И в школу туда, и в музыкалку.
И Ольга там училась.
– Тут у вас и музыкальная школа есть?
– Есть, ну как школа. Педагоги прям на дому учат или в школе простой. Но учат хорошо.
– Блеск..., – резюмировала Лера, – А я так и не закончила.
Отправила меня маман на фоно, но мне лень было. Там учить столько...
А на следующий день баба Катя учила их с Ольгой варить особенный грибной суп.
"По старинке" – назвали его девчата. Наварили столько, что ели потом всей оравой три дня во дворе за столом у Екатерины.
Малышня не отходила от корзины с родившимися у Катерининой кошки котятами.
– Бабуль, а рожать тяжело, да? – они сидели вечером на диване, пили чай с медом.
– Нелегко. Мать-то твоя не рассказывала, как тебя рожала?
– Нет.
– Ну, слушай, я расскажу, как Галю родила.
Федя-то мой тогда за председателя колхоза остался, дневал и ночевал в правлении, закрывали имущество тогда, технику.
Осень же. А я чего... Молодая ещё. Мне ж восемнадцати ещё не было, как Галя-то появилася.
Я вечером в сарай пошла за чем-то, да там и прихватило. На сено уселася и сижу. Раз покорчилась, два. Думаю – пройдет.
Только потом уж поняла, что началося. Думаю – ох! А повитуха-то бабка жила в Лемешовке тогда. Думаю, куда идти?
К ней, али к Феде, в правление.
А ведь стыдилися тогда и родов-то этих. Думаю, как я к нему пойду, да и направилася в Лемешовку.
А на краю села, как я на колени бухаюсь от боли меня Силантьев дядя Боря увидел, на телеге ехал с сыном.
Подхватил, на телегу и в Лемешовку погнал.
– Не рожай, кричит, не рожай пока, терпи.
А у меня уж и терпежа нет, а молчу, держу в себе крик-то. Кряхчу только. Стыдно ведь. А родить нельзя погодить.
А мальчонка-то его в правление побежал.
И тут, представляешь, вижу – Федор мой, как прынц, на коне верхом нас догоняет. А я уж и света белого не вижу.
Вот так и ехали, он надо мной скачет, а я охаю, а сама улыбаюся ему, стараются.
Так и прискакали – я на телеге, а Федор мой рядом, на коне.
Родила я в сенях у повитухи -то, уж потом на постель перешла. В общем, не терпелося твоей бабке появиться на свет.
Да-а. Горьки родины, да забывчивы.
А нам с тобой к деду на могилу сходить надо. Любил он тебя очень, жаль вот понянчился мало.
Расскажешь ему, как живёшь...
И казалось бабе Кате, что никто и никогда не рассказывал правнучке такое, с интересом она слушала ее.
Все не о том с детьми говорят, все думают – ну, дети же. А они взрослеют, им жизнь познавать, ох, как надо.
Картошку выкопали всю до конца. Дети Севастьяновы помогли докопать и им.
Колька уже не спускал глаз с Леры, а Лера улыбалась ему. И однажды он позвал её встречать рассвет.
– Лер, ты курям уже дала?
– Да, бабуль. И Троя накормила, и Муську с котятами. А давай я пол помою, суббота же. Ольга вон тоже убирается.
Галине и Валентине звонили, докладывали.
– Ну, как вы там? Устала, мам? Приеду забирать на днях, – Галина собиралась.
– Какое там устала. Наоборот, помогает мне Лера, готовит, в доме прибирает.
А как они двор с ребятами вычистили, перестановку мне тут сделали. Теперь у меня прям, как на даче.
– Это с Севастьяновыми что ли?
– С ними.
– Ну так, пуст ещё что ли погостит?
– Конечно, оставьте её вообще до школы тут. Уж немного осталося.
– Ты смотри там, мам, за ней. Глаз да глаз.
– А мы обе друг за другом смотрим. Я – за ней, а она – за мной.
Так и было. Лера не могла подвести прабабушку. Полюбилась ей она за эти дни сильно.
Свою маленькую, слегка сгорбленную, но по-прежнему такую сильную и мудрую огорчать она не хотела.
Она чувствовала её беззащитность и некую наивность, веру во все хорошее.
Хотелось защитить ее, преодолеть все ради нее. Никогда и никто не становился Лере вот так дорог.
Никто с ней так прямо и откровенно о многом не говорил.
– Бабуль, а ты о смерти думала? – они сидели у могилы деда Федора.
– Думала, как не думать.
– Страшно тебе?
– Есть немного. Но все время думаю, что встретит меня там Федя верхом на коне, как тогда – в молодости.
И будет мы там обязательно молодыми, а не как сейчас немощными.
Так подумаю – и легче, – и увидела Лера во взгляде бабушки настоящую романтику — с надрывом и сдерживаемыми слезами.
– Да, так и думай, он встретит! Обязательно встретит.
– А ты вот что, Лер. Я пойду потихоньку вон по кладбищу, а ты поговори с дедом.
И не торопися. Расскажи ему о жизни своей, о том, о чем с живыми и не поговоришь порой, о трудностях и радостях расскажи. Хочешь – и о планах.
Баба Катерина посеменила к родным могилам, оглядываясь на правнучку.
И Лера сейчас, глядя на фото, отчего-то так хорошо вспомнила дедов взгляд. Тот, что был только у деда.
В нём и боль, и тоска, и в то же время готовность пошутить, поддержать.
Во взгляде деда было столько мудрости, как будто видел он наперед все ее трудности и уже переживал за неё тогда.
А трудности у Леры были. И она вдруг сбивчиво, но очень подробно начала ему рассказывать, жаловаться на жизнь, и на себя.
А Катерина наблюдала, как правнучка сидит на скамье у могилы её мужа, говорит что-то и утирает кулаком глаза.
Вот и хорошо. Хорошо это. Наполняется сердце добром, а все плохое уходит.
Каждый из нас так нуждается в откровенности, тепле и в настоящей безусловной любви.


А любовь – она от сердца к сердцу.

Сидящий у врат заката курит трубку и о чём-то думает.
Его мысли прерывает очередной путник вечности:
- Простите, а мне в какие врата? Они не подписаны...
Сидящий у врат отвечает:
- Этого не знает никто и тебе решать в которые.
Путник:
- Но как же это... ведь за одними Рай, за другими Ад. По делам твоим воздастся...
Сидящий:
- Это придумали люди. На самом деле врата одинаковы, но есть одна тонкость.
Если угадаешь, за вратами будет рай, каким ты его представляешь, не угадаешь....
Иди уже, вон за тобой уже очередь выстроилась.
Путник нерешительно входит в правые врата и закрывает за собой.
Через мгновение слышится чавкающий звук и довольное урчание.


- Не угадал!!! Следующий!

Голосистые куры: Орут дурниной. Петухи этой породы могут кукарекать целую минуту без передышки. Зачем их вывели?





Голосистые куры — это не просто одна линия разведения, а целое направление в птицеводстве. Пернатых выводили специально, отбирая самых активных и музыкальных особей — чем лучше и громче голос у петуха, тем лучше. Обычный петушок может петь около 5 секунд, а породистый — целую минуту!



Картинка со звуком деревни.


Первые упоминания о голосистых птичках относятся к 75-49 годам до нашей эры.
Вывели пернатых певцов в Китае, взяв за основу бойцовые породы птиц.
Тогда соревнования по длительности пения стали альтернативой птичьим боям —
хоть какое-то развлечение для бедняков. Конкурсы на самое громкое или частое пение проводят и по сей день,
даже в России!



Тот самый будильник, который ты переводишь уже 10 раз за утро.
Из Поднебесной кур вывозили во все части света, где фермеры на своё усмотрение улучшали вокальные данные пернатых.
На сегодняшний день существует как минимум 19 официально признанных пород так называемых кричащих,
певчих или голосистых кур. Встречаются они везде: от Японии до Европы.
А отличить голосистых от обычных достаточно просто. Певчие сохраняют черты воинственных предков:
они высокие, крупные и крепкие, с длинными ногами и шеей.
Производят впечатление мощной и сильной птицы — это и правда так.
Поют в породах, как и положено, только петухи. Но зато как!





Ага Это очередная изощренная китайская пытка!
Одни птицы тянут последний слог своего незамысловатого этюда «ку-ка-ре-куууу», как будто Луну увидели.
Вторые вообще выкидывают из песни все слова и орут дурниной «ку-ку-ааа»,
так что в итоге их песенка становится похожа на вопли доисторического ящера.
Третьи делают акцент на повторении «ку-ка-ре-ку-ку-ку-ку», будто высмеивая современную эстраду.
Ну а пение четвёртых вообще может быть похоже на звуки глохнущей машины.





Разница в «словах» петушиных криков зависит от породы. Также, как и частота кукареканий за день/час.
Есть породы, специализирующиеся на воплях каждые несколько минут, другие будут кричать немного пореже.
Зато по громкости регламента нет: чем дальше слышно птичку — тем лучше!
Поэтому перед тем как завести кур какой-нибудь голосистой породы, обязательно спросите себя,
своих домочадцев и соседей: а готовы ли они ежедневно слушать громкое петушиное пение по несколько раз на дню?

Да и содержать этих птиц непросто:
бойцовые корни дают о себе знать, так что петухи могут жестоко драться и порой даже калечить кур во время спаривания.
Также при недостатке места, витаминов и микроэлементов пернатые могут клевать друг друга.
Мясно-яичные качества у породы тоже отнюдь не высокие.
Поэтому если и содержать оперённых певунов, то только для души!

Ловко чередуя кофеин с валерьянкой, дожили до сорока. Уже можно всё в любое время, но нет еще времени ни на что. Друзья уже переженились, дети уже переболели, родители еще живы, хотя уже не все. Старший внук у друзей — ровесник младшего сына, брат скоро выйдет на пенсию, сестра недавно вышла замуж. Прекрасный возраст.

В фильмах, в зависимости от контекста, твоими ровесниками могут оказаться герой, героиня, мать героини, бабушка героини и хорошенькая невеста, решающая, не рано ли ей заводить семью. И все, что характерно, адекватны.

Адекватность — наша сильная сторона. В двадцать хочется чего-нибудь эдакого, в шестьдесят снова хочется чего-нибудь эдакого, а в сорок «что-нибудь эдакое» — это то, что уже происходит вокруг.

Наш девиз: «Скажи веществам да!»

С утра проснулся, быстро кофе, сердце забилось, срочно валокордин, пришел на работу, там кока-колы, поругались с сотрудником, накапал успокоительного, помирились, выпили пива. Под мясо — красное, под рыбу — белое, под телевизор — игристое, под телефон — недопитое, под утро — оставшееся после маринада. В четыре утра — снотворное, в восемь — кофе.

С тем же успехом можно наоборот. На работе потом все равно сидишь смурной, хмельной, больной и бесконечно одинокий.

Бесконечное одиночество — вечный двигатель внутреннего горения. Расскажешь про него жене, потом друзьям, родителям, приятелям, потом напишешь чего-нибудь в интернет. После ста комментариев бесконечное одиночество затихает, зато обостряется общительность до четырех утра. В четыре — снотворное, в восемь — кофе. Все в сборе, можно начинать.

Все непрерывно в сборе, слава богу. И у всех, слава богу, чего-то болит. У дочери — живот, у мамы — сердце, у жены — голова, у мужа — душа, у сына — ни стыда ни совести, слава богу. Слава богу, все живы, значит.

Раньше в двадцать лет человек отделялся от родителей, в тридцать разбирался с детьми, в сорок — с работой, в пятьдесят — с душой, и к шестидесяти благополучно умирал, окруженный внуками и почетом.

Мы в двадцать заняты исключительно душой, в тридцать отделяемся от родителей, в сорок вспоминаем, что надо бы с ними поговорить, — а то ведь можно и не успеть. Между тем и этим заводим детей, с которыми тоже приходится говорить (а то ведь можно и не успеть), в пятьдесят меняем работу, в шестьдесят — образ жизни. Короче, нам не до смерти вообще.

В двадцать жизнь кажется сложной, в тридцать видишь — она проще, чем думалось в двадцать, в сорок доходит — всё сложнее, чем виделось в тридцать, в пятьдесят понимаешь, чего там не понял в сорок, в шестьдесят опять чего-то не понимаешь, «да есть ли конец у этой Лернейской гидры?», как написала в школьном сочинении одна способная ученица. Ученики еще даже не в курсе, сколько им всего неизвестно. А мы уже точно знаем, что конца у Лернейской гидры нет. Как минимум потому, что гидра — девочка.

Мы рубим ей головы, они отрастают снова, мы рубим дальше, голов становится больше, процесс с каждым годом все интересней, наши мышцы крепчают, её шеи тоже. Гидра подмигивает нам, мы подмигиваем гидре, мы с ней непременно подружимся к ста сорока годам.

Накапал четыреста капель валерьянки, смешал с кока-колой, вылил в кофе, добавил валокордину и выпил стоя: за бесконечность Лернейской гидры!

© Виктория Райхер

Ничейный Васька





С наступлением зимы в поселке появился большой грязный кот. Может, пришел из очередной, брошенной всеми деревни,
которых в округе становилось всё больше, или остался “наследством” от почивших стариков,
или кто-то где-то выбросил за ненадобностью.

Никого этот вопрос не интересовал, как и дальнейшая судьба бродячего кота, рыскающего в поисках еды.
Его просто не замечали или не хотели замечать.
Кому какое дело до горя очередного бездомного кота, мало ли их таких шастает.
Не замечать такого кота не получалось, уж больно он отличался от местного кошачьего сословия своей богатырской статью. Жители прозвали его Ничейным.
- Главное, смотреть в оба, чтобы этот Ничейный ничего не упер.
Такой лоб не то, что курицу, а и кролика утащит, как делать нечего. Прямо не кот, а чистый лось! -
поучал всех от нечего делать древний словоохотливый дед Михеич,
целыми днями восседавший на лавочке у своего неказистого домишки.
- Так у тебя, Михеич, и тащить-то нечего, - смеялись соседи, - какие уж там кролики...
- Дак я же вас упреждаю, так сказать, для инхормации! - поучал дед, вызывая этим словом ещё больше смеха у молодежи,
но такие же древние старушки слушали его серьезно и поддакивали.
А кот так хотел есть, что время от времени делал слабые попытки пробраться в чей-нибудь жилой дом,
во дворе которого не было собаки. Для ободранного, лобастого кота с тяжелым взглядом все двери были закрыты.
Люди, едва завидев большого, грозного на вид беспризорника, гнали его прочь.
Вид у Ничейного, признаться, действительно был устрашающий и не внушал доверия.
Короткая грязная шерсть местами выдрана, крупную голову украшали порванные уши.

Передняя лапа удивительно большого для кота размера была неестественно выгнута,
но это не мешало ему двигаться быстро и бесшумно.
Наученный горьким опытом, кот на каждом шагу ждал подвоха.
Его большие зеленые глаза смотрели на мир подозрительно-оценивающе.
С первого взгляда было понятно, что пришлось пережить этому бродяге в борьбе за выживание.
Весь он был похож на туго сжатую стальную пружину,
готовую при первой же замеченной опасности стремительно распрямиться и первому дать отпор противнику.
Поскитавшись по улицам, кот, забывший, когда он ел в последний раз, решил ещё раз попытать счастья в крайнем доме,
стоящем в конце одной из улиц. Через дыру в заборе он пролез во двор бревенчатого дома.
Здесь было так тихо, что дом казался нежилым, но на снегу были человеческие следы,
из трубы тянулся дымок и пахло чем-то так вкусно, что у кота свело втянутый от голода живот.
“Этот проклятый голод, опять придется рисковать своей шкурой, но ничего не поделаешь, а вдруг повезет, и я выживу,” -
подумал скиталец и ступил замерзшими лапами на крыльцо.
Дверь была закрыта, но под его напором приоткрылась, и кот прошмыгнул внутрь.
Поднявшись по ступеням, он прошел в темные сени и затаился возле двери в жилую часть дома на старом половичке.
Здесь было теплее, чем на улице, замерзшие лапы начали отогреваться, противно покалывая.
Попробовать поскрестись в обитую клеенкой дверь бродяга не решался,
опасаясь в ответ потерять этот уголок на половике и снова оказаться в снегу на холодной улице.
В доме послышались женский и мужской голоса:
- Митя, мне показалось, что дверь на крыльце скрипнула. Ты, наверное, когда за водой ходил её не запер.
Может, пришел кто или от ветра?
- Ну кто к нам может прийти, Катя? Почтальон? Он бы постучал, да и пенсии только через неделю,
а ветра на улице нет - мороз. Сейчас пойду посмотрю.
Дверь распахнулась, и в сени вышел пожилой мужчина, под его тяжелыми шагами заскрипели ступени крыльца.
Кот не успел ничего подумать, как лапы сами понесли его в этот теплый, умопомрачительно вкусно пахнущий мир.
Заскочив на кухню, он оказался прямо у ног сидящей за столом женщины.
От неожиданности она уронила чашку с чаем, чем ещё больше напугала кота, собравшегося было дать заднего хода,
но в этот момент вернулся мужчина и закрыл за собой дверь.
Незваный гость нырнул под лавку с ведрами воды, стоящую у стены и забился в самый угол,
защищенный старинным громоздким буфетом с посудой.
- Ты права, Катерина, не закрыл я дверь, вот и гость у нас объявился, не постучав.
Ну, что ты так перепугалась, ведь это всего лишь кот.
- А и правда испугалась. Страшный-то он какой, да так неожиданно появился, у меня просто душа в пятки ушла, -
вытирая мокрую клеенку, призналась хозяйка дома.
- Я его узнал, это Ничейный, он давненько по поселку ошивается. Как пить дать с голодухи к нам забрел.
Дай-ка ему поесть оладушков со сметанкой, да яичко покроши.
Взяв старую миску, пожилая женщина положила в неё еду и поставила на пол, но кот не выходил из своего укрытия.
- Сторожится, не доверяет нам, - вздохнул хозяин.
Поставив миску под лавку, поближе к коту, он налил себе и жене горячего чая из самовара. Оба молчали.
Из-под лавки послышалось чавканье. Ничейный не мог больше терпеть.
Откинув прочь все опасения, он шумно заглатывал пищу.
- Ишь, как оголодал, бедняга. Что мы теперь делать-то с ним будем, мать? Он ведь сам к нам пришел, значит, доверяет.
Ну не выгонять же его опять на мороз, вон уже и за окном темно.
И опять же, как Мурки нашей не стало, так мыши пошаливают. Давай мы его оставим?
- Ой, не знаю, Митя. Конечно, сильно жалко его, только мы-то ладно, а нам же внучку на лето привезут.
Вдруг они не поладят? Уж больно он огромный и морда у него страшная, прямо бандитская.
- Ну что ты такое говоришь? Морда, как морда, хороший кот, мощный.
Поправится на домашних харчах и красавцем будет. Я раньше и не видел таких больших.
Да это и к лучшему. Большой кот - большое счастье, - успокаивал муж свою Катерину.
Наевшись до отвала, кот, потеряв бдительность, так и заснул в углу под лавкой.
А утром хозяева обнаружили его окопавшемся на ещё теплой печи.
Завтракая, они звали его к миске с молочной кашей, но он ни за что не хотел слезать, разомлев на теплых кирпичах.
- Катерина, надо коту имя придумать, раз он теперь наш, а не Ничейный. Не будем же мы его так звать, верно?
- А что тут думать? Назовем просто и красиво - Васька.
- Да у нас половина поселка котов Васек. Вон, даже сосед Василий, хоть и не кот.
- Ну и что, он же будет Василий Дмитриевич Данилов. Другого такого больше нет! - парировала жена.
Оба весело рассмеялись.
Дмитрий Алексеевич и Екатерина Ивановна Даниловы, выйдя на пенсию, не потеряли интерес к жизни и не жили одними лишь воспоминаниями о прошедшей молодости, как это свойственно множеству пожилых людей.
Унынию и серьезным размолвкам не было места в их доме.
Супруги были очень привязаны друг к другу, любили пошутить, будто и не было за плечами долгих лет совместной жизни.
Васька проспал на печке двое суток. Он спал бы дольше, но терпеть более не было сил - надо на двор.
Хозяин, глядя, как жалобно смотрит сидящий у двери кот, всё понял и успокоил:
- Да не бойся, не выгоним. Пошли.
Он курил, спустившись с крыльца, ждал кота.
Васька пару минут копошился в снегу, а затем, заскочив в приоткрытую дверь, пулей взмыл по ступеням. Домой!
- Ну вот и ладненько. Молодец, Васька! - похвалил Алексеич.
Кот опустошил миску с едой и опять полез на растопленную хозяйкой печь...
Так прошла зима. Васька вел себя по-хозяйски, словно здесь и родился.
Первым делом, стремясь отблагодарить хозяев, он выловил почти всех мышей.
Почти - потому, что те грызуны, которые не попали в его здоровенные лапы, завидев огромного кота,
не стали дожидаться своей печальной участи и позорно бежали в неизвестном направлении.
К великой радости хозяев, это был честный кот, непакостливый.
Воровать и лазить по столам он считал ниже своего достоинства.
По совместительству Васька стал исполнять и собачьи обязанности.
Он зорко следил, чтобы в его двор никто не забегал, и повадился ходить с хозяевами в магазин.
Жители поселка, особенно женщины, неодобрительно глядя,
как Даниловы идут в сопровождении похорошевшего Ничейного, ставшего ещё крупнее и гордо вышагивающего рядом с хозяевами, удивлялись поступку пожилой пары.
- И как только вы не побоялись такого большого да дикого взять? - качали они головами.
- Да что уж вы страсти-то наговариваете, обычный кот, просто большой.
И не Ничейный он теперь, а наш Васька, - улыбалась Катерина.
Закупившись, они шли домой, радуясь солнцу, молодой зеленой траве, блестевшим листьям,
начинающим покрывать голые серые деревья, подставляя лица легкому весеннему ветерку.
Хвостатый охранник шел впереди, как полководец, зорко следя за тем,
чтобы никто из кошек и собак не посмел приблизиться и нарушить их семейную идиллию, к тому же,
в сумке среди покупок лежал кулек с мелкой рыбкой, купленной специально для него.
Однако, вечно все хорошо бывает только в сказках, а жизнь диктует свои правила.
Вот и в семье Даниловых наступила черная полоса, омрачив весенние радости.
В мае Дмитрий Алексеевич заболел. На скорой его отвезли в больницу, и хозяйка с Васькой остались в доме одни...
Васька заметно приуныл. Даже есть стал меньше обычного.
- Не грусти, вылечат нашего хозяина, и мы снова будем все вместе, - говорила ему Катерина, гладя по короткой, ставшей шелковистой и отросшей на боках шерстке.
Умный кот в знак согласия терся большим лбом о плечо хозяйки и оглушительно мурчал.
Так они успокаивали и поддерживали друг друга.
Екатерина Ивановна была женщиной набожной.
Вечерами она тихо просила святых помочь её мужу, обратясь в угол большой комнаты, где висели бережно хранимые три старинные иконы её прабабки.
Это были самые ценные вещи в доме Даниловых.
Не раз её просили продать их, предлагая довольно крупные суммы, но отдать за деньги святыни,
оставшиеся в наследство от предков, в чужие руки, было для простой русской женщины немыслимо.
Сходив утром в больницу к мужу, Катерина собралась было отдохнуть, но в дверь постучали.
На пороге, улыбаясь, стоял мужчина небольшого роста в деловом костюме. Он представился страховым агентом, показал какую-то книжечку с фотографией и прошел в дом, предлагая застраховать имущество.
- Да нет, я не буду страховать дом и хозяйства всего-то десяток кур, да кроликов.
Жили без всяких страховок и дальше проживем...
Мужчина прошел из кухни в комнату и осмотрел её цепким взглядом, который задержался на иконах.
- Ну мало ли что может случиться... Вы ведь одна живете?
- Не одна, с мужем, он сейчас в больнице лежит.
- Ах, вот как. Ну, уговаривать я вас не буду, страховать или нет - это уж ваше дело,
но вы все-таки подумайте, а я пойду дальше. Работа, знаете ли, спешу.
Мужчина вежливо попрощался и вышел, столкнувшись на пороге с Васькой, возвращавшимся со двора.
Кот, взглянув в его глаза, вдруг отпрянул в сторону и, выгнув спину, зашипел.
Агент так спешил, что не обратил на это внимания и быстро ушел. Екатерина Ивановна ничего не видела.
Немного отдохнув, она занялась своими делами и вскоре забыла о его визите...
В эту ночь женщине не спалось. Обычно супруги рано ложились и рано вставали.
Сейчас же пошел двенадцатый час, а Катерина все бодрствовала.
Она то пробовала смотреть телевизор, то принималась читать, то открывала окно, хорошенько проветривая комнату,
но сон никак не шел к ней. Внутри жила какая-то тревога, держа весь организм в напряжении.
Наконец, она выпила настойки валерианы и уснула, забыв запереть окно. Конец мая выдался на редкость жарким.
В доме было душно, как перед грозой, которая второй день всё собиралась грянуть,
и Васька через отверстие под печью давно ушел спать в прохладный погреб.
Под действием капель пожилая женщина спала так крепко, что не слышала, как к дому, открыв калитку, подошли двое мужчин. Один из них был небольшого роста, а второй повыше.
Более высокий ночной гость осторожно проверил окна в комнате и бесшумно открыл незапертое.
Он снял с подоконника горшки с цветущей геранью и помог залезть своему невысокому напарнику.
Когда тот скрылся в проеме, тихо залез сам. В комнате было темно, но они заранее знали, зачем сюда пришли.
Поставив в угол табурет, стоящий у швейной машины “Зингер” с ножным приводом, вор достал из-за пазухи мешок,
отдал его напарнику и стал снимать со стены иконы.
Как только он снял со стены икону Николая Чудотворца в старинном серебряном окладе,
и хотел сунуть её подельнику в мешок, крепкий дубовый табурет под ним, хрустнув, сломался.
Выронив святыню, он с грохотом упал, ударившись головой о чугунную станину швейной машины, и остался лежать на полу.
Васька стрелой взмыл из погреба на печку. Екатерина Ивановна проснулась и вскрикнула от испуга.
В доме было темно, но в свете растущей луны, падающем из окон, она увидела темный силуэт человека.
Вор, испугавшись проснувшейся хозяйки дома, бросил мешок. Чтобы не дать ей поднять шум,
он схватил с дивана дедову подушку и пошел к кровати женщины.
Не успев к ней подойти, он, вдруг забыв о правилах предосторожности своего подлого ремесла,
любящего тишину, завертелся на месте и громко взвыл от боли.
Васька, спасая хозяйку, прыгнул с печки, обрушившись всей своей тяжестью на голову нелюдя и вцепился в шею.
Кот кусал его куда попало, чтобы остановить, и готов был умереть, но защитить добрую женщину,
спасшую его от холода и голода.
Сильный мужчина изо всех сил пытался освободиться от напавшего в темноте невиданного зверя на своей голове.
Он достал нож и наугад махнул им сзади себя сверху вниз.
Закаленному в боях Ваське повезло, он успел спрыгнуть и не был задет острым лезвием.

Удар, предназначенный ему, достался вору.
Лиходей, в панике не рассчитавший удар, серьезно поранил собственное плечо.
Рука повисла плетью и нож из неё в темноте куда-то выпал.
Екатерина Ивановна, придя в себя от испуга, пронзительно закричала.
Её отчаянный крик вырвался из раскрытого окна, достигнув соседних домов.
- Помогите! Воры! Помогите!! - что есть сил кричала женщина.
Васька, как опытный военный стратег, воспользовался моментом и, подпрыгнув, вцепился в ненавистную спину врага -
теперь, с одной рукой, он не достанет его своим большим стальным зубом.
Рядом, в большом доме, жили два брата Василий и Николай со своими семьями.
К Василию недавно вернулся сын Лёша, отслужив срочную военную службу в воздушно-десантных войсках.
Ещё не отвыкнув вставать по тревоге, он прибежал к дому Даниловых первым.
В это самое время вор со стонами вылезал из окна с котом на спине.
Алексей легко “помог” ночному грабителю спуститься на землю.
Подбежавшим отцу и дядьке оставалось только помочь связать сыплющего проклятиями в адрес “дикого чудовища” вора
и вынести из дома его ещё не очнувшегося товарища.
С помощью выбежавшей хозяйки они с трудом сняли с вражеской спины развоевавшегося Ваську
и пошли на другой конец поселка за участковым милиционером.
Кот наотрез отказывался идти в дом и сидел с Алексеем рядом с поверженными преступниками, охраняя,
чтобы ненароком не сбежали.
Хозяйка вынесла скамеечку и, посадив пушистого спасителя на колени,
прикрыла его накинутым на плечах байковым одеялом и крепко обняла.
Так они и сидели, слушая усиленно бьющиеся сердца друг друга после пережитого кошмара.
Выслушав рассказ Екатерины Ивановны о произошедшем в доме, участковый и соседи, качая головами,
с удивлением смотрели на кота, отважившегося вступить в неравный бой за жизнь своей хозяйки.
- Ну ты, тёзка, даешь! Геройский кот, уважаю! - серьезным тоном произнёс сосед Василий,
подошел и ласково потрепал Ваську по голове.
Удивительно, но умный кот всё понял и стерпел от него это панибратство.
Преступников забрали в район. А с утра весь поселок гудел от такой новости.
Катерина не хотела рассказывать больному мужу о случившемся, чтобы не тревожить,
но весть быстро докатилась и до больницы.
- Вот не зря мне, Катя, этот кот сразу приглянулся, понимаешь, не зря, -
только и сумел он выдавить из себя, сдерживая слезы.
Через пару недель Дмитрия Алексеевича выписали из больницы,
а еще через неделю приехали сын с невесткой и привезли на лето внучку Алёнку.
Оказывается, Васька любил детей. Суровый на вид кот так радостно встретил девочку, словно жил с ней всю жизнь,
и с первых же дней стал ходить за ней тенью: куда Аленка, туда и Васька.
Он даже иногда играл с ней в веревочку с привязанным к ней шуршащим фантиком.
Не то, чтобы ему очень этого хотелось, а потому, что полюбил эту девочку всем сердцем и не хотел огорчать.
Только играл Васька с Аленкой, когда никто не видит, а то ещё скажут, мол, такой большой кот, а играет,
как котенок, и весь авторитет в миг растеряешь...
Прошло много лет. Аленка выросла, вышла замуж и сама стала мамой.
Когда она вспоминает бабушку и дедушку, то смотрит на любимую старую фотографию,
где старики сидят на скамейке возле своего дома, а между ними сидит её лучший друг детства -
большой кот Васька.

Как я был придурком









Как-то был в гостях у старого друга. Не виделись мы лет десять: то меня куда-то переводили, то его.
Но связь поддерживали постоянно, поэтому, окончательно обустроившись в столице, Сергей тут же набрал:
- Андрюха, приезжай в гости, отметим новоселье, выпьем по рюмке чаю, заодно и с моими познакомишься.
Только не слишком поздно, проблемы с соседкой.
Услышав слово «соседкой», я почувствовал жжение в кончиках пальцев и легкие прострелы в пояснице. Ага!
- Давай подробности.
- Понимаешь, сверху живет старушка, - вздохнул Сергей, - то ли немного ку-ку, то ли капитально эгегейнутая.
- Поясни.
- Поясняю. Делать нечего, вот и сидит, наверное, на полу со стетоскопом.
Стоит громко вздохнуть: сразу же звонок в дверь и крики.
Наш кот при её появлении уже прячется в стиральную машину, а теперь еще и закрываться стал, представляешь?
- В общем, непростая бабуля.
- Не то слово. Хоть съезжай.
- Принято к сведению, буду не позже 15-00, - с этими словами я отключил телефон и задумался.
Предупреждён, значит – вооружен. А другу помочь – святая обязанность. Святая. Хм, а что, если…
В общем, кроме подарков Серегиной детворе, я потратил около часа, чтобы заготовить кое-что из реквизита,
а по пути забежал в церковную лавку за свечой.
Встречу, знакомство с женой и детьми, а также рыжим ласковым котярой описывать не буду.
Спустя полчаса мы уже сидели за столом, предаваясь воспоминаниям.
Эх, молодость, молодость. Хорошее было время. Мамонты были мамонтами, опоссумы опоссумами.
- А соседка? – спросил я.
Вздохнув, Сергей начал свой рассказ. Проблема выглядела следующим образом.
Крепкая старушка лет семидесяти с гаком, мужа схоронила задолго до наступления этого самого гака.
Говорят, чем больше она причитала, тем шире улыбался покойник.
Создавалось впечатление, что усопший ждет не дождется,
когда крышка гроба навсегда подарит ему тихое и безмятежное существование вдали от дражайшей супруги.
А супруга была ярым борцом за тишину, на любой громкий звук реагируя скандалами, криками,
вызовами милиции и барабанной дробью по батареям.





- В доме успела заколебать уже всех, - добавила присевшая Светлана, жена Сергея, -
даже её дети появляются только на большие праздники и совсем ненадолго.
- Бультерьерка какая-то, - задумчиво протянул я, глядя на тихо (!!!) игравших мелких
(мальчика шести лет и девочку – четырех), - и что, никак не найти консенсус?
- Бесполезно, Николаевич, - вздохнула Света, - и в гости приглашали на чай, и поговорить пытались.
- Не помогает, - закончил Сергей.
- Как говорил Петр Первый, подчинённый должен иметь вид лихой и придурковатый, -
я подмигнул детворе и решительно поднялся, - лихости нам не занимать, а вот над придурковатостью придется серьезно поработать. Ну что, поиграем? Следующие несколько минут семейство с интересом наблюдало за моими приготовлениями.
Из пакета были извлечены, свеча и сбитый из двух реек небольшой крест.
- Свет, набери воды, пожалуйста, только теплой, - я протянул девушке пульверизатор.
- Ты что задумал?
- Побуду придурком, авось, и сработает.
Когда все было готово, я подозвал детвору:
- Давайте, но чтобы от души.
И через минуту был поражен в самую пломбу. Вы не поверите, пацан успел только хлопнуть в ладоши,
а девочка пробежать метра три, как сверху раздался истеричный стук и вопли.
- А старушка-то реально бдит, - удивился я, и вышел за дверь.
Итак, представьте мой вид. В правой руке пульверизатор с теплой водой, в левой – горящая свеча.
Сзади за ремень засунут крест. Поднявшись на этаж выше, я несколько минут наслаждался стуком,
доносившимся из квартиры, а затем решительно позвонил.
Дверь открылась через минуту, явив сухонькую благообразную старушку с перекошенным от ярости лицом.
Наверное, она хотела сказать что-то обидное, но заткнулась, удивленно выпучив глаза.
Еще бы. Старательно пшикая вокруг себя из пульверизатора, я бормотал:
- Из квартиры снизу пришел, святая вода защити нас всегда, говорят, что демоны тебя, старая, одолели,
святая вода защити нас всегда, изгнать их надо, святая вода защити нас всегда.
- Чего? - рыкнула бабка.
Но я только громко шмыгнул носом и быстро затараторил, размахивая свечой, как ненормальный:
- Вожу, вожу, свечами вожу, я на тебя через стены гляжу.
- Сейчас милицию вызову, - заорала бультерьерша.
- Чур, ты не будешь шуметь и топтать, чур, ты не станешь так громко орать.
- Сейчас милицию вызову, - уже тише повторила старушка.
- Как только снова нарушишь покой, сразу почувствуешь сильную хворь.
- Аминь! – и я пшикнул в сторону бабки.
- Ик, - вздрогнула та
- Аминь! - пшик.
- Ик!
- Аминь! – пшик.
- Ап, - пискнула старушка, громко хлопнув дверью.
То, что она наблюдает, догадаться было несложно, поэтому я продолжал бормотать:
- Как змея уползает по лесам и каменьям, так и ты, демон галдящий…
И, выхватив из-за ремня крест, я сунул его прямо в глазок, заорав:
- ИЗЫДИ!
Ответом был грохот и сдавленный писк откуда-то снизу (видно, рухнула от неожиданности):
- Придурок!
- Гав, - тут мне, конечно, пришлось согласиться.


Через несколько секунд дверь задрожала, подпираемая холодильником, но я уже спускался вниз:
- Получилось, теперь можно принимать лихой вид.
Эпилог.
С бабулей все хорошо – жива и здорова. Не стучит, не скандалит.
Только квартиру друга обходит стороной, а встретив, начинает шипеть, бормоча сквозь зубы:
- Придурки сами и друзья у вас придурошные.
Вот так, уважаемые, чтобы успокоить идиота, нужно и вести себя, как идиот.
Оказывается, они братьев по разуму очень сильно боятся. И затихают.
- Надолго ли? - спросите вы.
Время покажет, но уже третий месяц рыжий кот не прячется в стиральной машине.