Наши любимые стихи - II

Друзья, в этой теме пишем стихи любимых авторов.

Если автор неизвестен - ничего страшного.
Стихи должны греть душу, а не вызывать ненужные споры.просьба посты оставлять без иллюстраций !

Предыдущая тема здесь


.

Помнишь, ты просыпаешься первой: кругом ещё темнота;
Ты, маленькая, босая, бродишь в немом дому;
Стынут ноги на половицах, любая дверь заперта,
Ни стука сердца, ни вздоха - вставать ещё ни к чему.

Ты думаешь, чуть дыша: вот и город весь до поры
Двери запер, смолк, отдыхает от суеты вчерашней.
Это значит - нельзя шуметь, не время для детской игры,
Ещё не время для жизни и для работы домашней.

Из дома бежишь, босая, не выбирая пути,
К забору твоей подруги, лучшей из всех подруг, -
Ты шевелишь губами, готова уже почти
Прокричать заветное имя, но не рождается звук.

А вдруг никто не ответит? - внезапно пугаешься ты:
Как страшно. Хочется плакать - и нестерпимая жалость
Гонит тебя домой, - мама поёт у плиты,
Ты жмёшься к её коленям - но слёз в глазах не осталось.

Она тебя сильно встряхнёт - шире глаза раскрой,
Слёз всё равно не будет. И о том разговор особый:
Мама давно умерла. Как тебе одиноко порой -
Некому рассказать, никто не поймёт, не пробуй.

Роберт Пенн Уоррен (перевод Евгения Витковского)

Мне осталась одна забава

Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот - и веселый свист.
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.

Ах! какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.

Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
Для того, чтобы ярче гореть.

Дар поэта - ласкать и карябать,
Роковая на нем печать.
Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.

Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились -
Значит, ангелы жили в ней.

Вот за это веселие мути,
Отправляясь с ней в край иной,
Я хочу при последней минуте
Попросить тех, кто будет со мной,-

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.

1923 год

Сергей Есенин

Листья падают, листья падают…

Листья падают, листья падают.
Стонет ветер,
Протяжен и глух.
Кто же сердце порадует?
Кто его успокоит, мой друг?
С отягченными веками
Я смотрю и смотрю на луну.
Вот опять петухи кукарекнули
В обосененную тишину.
Предрассветное. Синее. Раннее.
И летающих звезд благодать.
Загадать бы какое желание,
Да не знаю, чего пожелать.
Что желать под житейскою ношею,
Проклиная удел свой и дом?
Я хотел бы теперь хорошую
Видеть девушку под окном.
Чтоб с глазами она васильковыми
Только мне —
Не кому-нибудь —
И словами и чувствами новыми
Успокоила сердце и грудь.
Чтоб под этою белою лунностью,
Принимая счастливый удел,
Я над песней не таял, не млел
И с чужою веселою юностью
О своей никогда не жалел.

1925 год


Сергей Есенин

В янтарном забытье полуденных минут
С тобою схожие проходят мимо жены,
В душе взволнованной торжественно поют
Фанфары Тьеполо и флейты Джорджионе.

И пышный снится сон: и лавры, и акант
По мраморам террас, и водные аркады,
И парков замкнутых душистые ограды
Из горьких буксусов и плющевых гирлянд.

Сменяя тишину веселым звоном пира,
Проходишь ты, смеясь, меж перьев и мечей,
Меж скорбно-умных лиц и блещущих речей
Шутов Веласкеса и дураков Шекспира...

Но я не вижу их... Твой утомленный лик
Сияет мне один на фоне Ренессанса,
На дымном золоте испанских майолик,
На синей зелени персидского фаянса.

© Максимилиан Волошин

Не удержать клешнёю пятипалой
Урус-Мартан мятежный и Самашки.
Империи, которая распалась,
Не по плечу имперские замашки.

И сонная не ведает страна,
Что не в Чечне главнейшая потеря,
А в армии побитой, что страшна, —
Куда страшнее раненого зверя.

И покидая Терек или Вахш,
Вооруженной уступая силе,
Она реализует свой реванш
На безоружных гражданах России.

А.М.Городницкий, 1995 год

ЖЕНЩИНЕ
Ты - женщина, ты - книга между книг,
Ты - свернутый, запечатленный свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.

Ты - женщина, ты - ведьмовский напиток!
Он жжет огнем, едва в уста проник;
Но пьющий пламя подавляет крик
И славословит бешено средь пыток.

Ты - женщина, и этим ты права.
От века убрана короной звездной,
Ты - в наших безднах образ божества!
Мы для тебя влечем ярем железный,
Тебе мы служим, тверди гор дробя,
И молимся - от века - на тебя!

автор Валерий Брюсов

Не забывайте матерей

Не обижайте матерей.
Они вам лишь добра желают.
И жизнь их постепенно тает,
Они становятся старей,
Когда их дети забывают.

Пока жива мать, навещайте.
Не в переписке, сухой строчкой,
При встрече плечи обнимайте.
И никогда не ставьте точки.
И ссор нелепых избегайте.

В них болью сердце говорит,
Когда кусочек отрывают.
И только мать ночей не спит,
Когда их слов не понимают.
И тысячи защит творит.

Не обвиняйте матерей.
Они вам многое прощают.
И чтобы стали вы взрослей.
По своему, но объясняют.
Нет ничего семьи важней.

Не забывайте матерей…
14.01.16 г.

© Лариса Проскурякова

НЕ ЗАПРЕЩАЙ СЕБЕ МЕЧТАТЬ!

Не запрещай себе мечтать –
Пусть не в цветном, пусть в чёрно-белом;
Пусть ты открыт ветрам и стрелам –
Сними замок, сорви печать!
Не запрещай себе творить,
Пусть иногда выходит криво –
Твои нелепые мотивы
Никто не в силах повторить.
Не обрывай свои цветы,
Пускай растут в приволье диком
Молчаньем, песней или криком
Среди безбрежной пустоты.
Не запрещай себе летать,
Не вспоминай, что ты не птица:
Ты не из тех, кому разбиться
Гораздо легче, чем восстать.
Не запрещай себе любить,
Не нужно чувств своих бояться:
Любовь не может ошибаться
И всё способна искупить.
Не береги лучей звезды –
Бросай направо и налево,
И эти странные посевы
Дадут чудесные плоды.
Не бойся жить, не бойся петь,
Не говори, что не умеешь:
Ты ни о чём не пожалеешь –
Да будет не о чем жалеть!
И не стесняйся побеждать:
Твоих врагов судьба излечит,
И может быть, другие встречи
Ещё вас будут ожидать.
Не бойся в камне прорастать,
Под небосвод подставив плечи.
Пусть без мечты порой и легче –
Не запрещай себе мечтать!

Автор неизвестен

Геннадий Шпаликов

— Вчерашний день погас

Вчерашний день погас,
А нынешний не начат,
И утро, без прикрас,
Актрисою заплачет.
Без грима, нагишом,
Приходит утром утро,
А далее — в мешок —
Забот, зевот… И мудро
Что утро настает,
И день не обозначен,
И ты небрит и мрачен.
Светлеет. День не начат,
Но он пешком идёт.

Ах, как же я в детстве любил поезда


Ах, как же я в детстве любил поезда,
Таинственно-праздничные, зеленые,
Веселые, шумные, запыленные,
Спешащие вечно туда-сюда!

Взрослые странны порой бывают.
Они по возможности (вот смешно!)
Верхние полки не занимают,
Откуда так славно смотреть в окно!

Не любят, увы, просыпаться рано,
Не выскочат где-то за пирожком
И не летают, как обезьяны,
С полки на полку одним прыжком.

В скучнейших беседах отводят души,
Ворчат и журят тебя всякий час
И чуть ли не в страхе глядят на груши,
На воблу, на семечки и на квас.

О, как же я в детстве любил поезда
За смех, за особенный чай в стакане,
За то, что в квадрате окна всегда
Проносятся кадры, как на экране.

За рокот колес, что в ночную пору
Баюкают ласковей соловья,
За скорость, что парусом горбит штору,
За все неизведанные края.

Любил за тоску на глухом полустанке:
Шлагбаум, два домика под дождем,
Девчонка худенькая с ведром,
Небо, хмурое спозаранку.

Стог сена, проселок в лесной глуши…
И вдруг как-то сладко вздохнешь всей грудью,
С наивною грустью, но от души:
Неужто же вечно живут здесь люди?!

Любил поезда я за непокой,
За вспышки радости и прощанья,
За трепет вечного ожиданья
И словно крылья бы за спиной!

Но годы мелькнули быстрей, чем шпалы,
И сердце, как прежде, чудес не ждет.
Не то поездов уже тех не стало,
Не то это я уж теперь не тот…

Но те волшебные поезда

Умчались. И, кажется, навсегда…

Эдуард Асадов

Да, легко живет, наверно, тот,
Кто всерьез не любит никого.
Тот, кто никому не отдает
Ни души, ни сердца своего.

У него — ни дружбы, ни любви,
Ибо втайне безразличны все.
Мчит он, как по гладкому шоссе,
С равнодушным холодком в крови.

И, ничьей бедой не зажжено,
Сердце ровно и спокойно бьется,
А вот мне так в мире не живется,
Мне, видать, такого не дано.

Вот расстанусь с другом и тоскую,
Сам пишу и жду, чтоб вспомнил он.
Встречу подлость — бурно протестую,
Ну, буквально лезу на рожон!

Мне плевать на злобную спесивость,
Пусть хоть завтра вздернут на суку!
Не могу терпеть несправедливость
И смотреть на подлость не могу!

Видимо, и в прошлом, и теперь
Дал мне бог привязчивое сердце,
И для дружбы я не то что дверцу,
А вовсю распахиваю дверь!

Впрочем, дружба — ладно. Чаще проще:
Где-нибудь на отдыхе порой
Свел знакомство на прогулке в роще
С доброю компанией живой.

Встретились и раз, и пять, и восемь,
Подружились, мыслями зажглись,
Но уже трубит разлуку осень,
Что поделать? Жизнь — ведь это жизнь!

Люди разлетелись. И друг друга,
Может, и не будут вспоминать.
Только мне разлука — злая вьюга,
Не терплю ни рвать, ни забывать.

А порой, глядишь, и так случится:
В поезде соседи по вагону
Едут. И покуда поезд мчится,
Все в купе успели подружиться
По дорожно-доброму закону.

А закон тот вечно обостряет
Чувства теплоты и доброты.
И уже знаком со всеми ты,
И тебя все превосходно знают.

Поверяют искренно и тихо
Ворох тайн соседям, как друзьям.
И за чаем или кружкой пива
Чуть не душу делят пополам.

И по тем же взбалмошным законам
(Так порой устроен человек) —
Не успели выйти из вагона,
Как друг друга в городских трезвонах
Позабыли чуть ли не на век!

Вот и мне бы жить позабывая,
Сколько раз ведь получал урок!
Я ж, как прежде, к людям прикипаю
И сижу, и глупо ожидаю
Кем-нибудь обещанный звонок.

А любви безжалостные муки?!
Ведь сказать по правде, сколько раз
Лгали мне слова и лгали руки.
Лгали взгляды преданнейших глаз!

Кажется, и понял, и измерил
Много душ и множество дорог,
Все равно: при лжи не лицемерил
И, подчас, по-идиотски верил
И привыкнуть к лжи никак не мог.

Не хвалю себя и не ругаю,
Только быть другим не научусь.
Все равно, встречаясь, — доверяю,
Все равно душою прикипаю
И ужасно трудно расстаюсь!..

Ну, а если б маг или святой
Вдруг сказал мне: — Хочешь превращу
В существо с удачливой душой,
Сытой и бесстрастно-ледяной? —
Я сказал бы тихо:
— Не хочу…

© Эдуард Асадов

ЛЕСНОЕ ЦАРСТВО
Ты - принцесса из царства не светского,
Он - твой рыцарь, готовый на все...
О, как много в вас милого, детского,
Как понятно мне счастье твое!

В светлой чаше берез, где просветами
Голубеет сквозь листья вода,
Хорошо обменяться ответами,
Хорошо быть принцессой. О, да!

Тихим вечером, медленно тающим,
Там, где сосны, болото и мхи,
Хорошо над костром догорающим
Говорить о закате стихи;

Возвращаться опасной дорогою
С соучастницей вечной - луной,
Быть принцессой лукавой и строгою
Лунной ночью, дорогой лесной.

Наслаждайтесь весенними звонами,
Милый рыцарь, влюбленный, как паж,
И принцесса с глазами зелеными, -
Этот миг, он короткий, но ваш!

Не смущайтесь словами нетвердыми!
Знайте: молодость, ветер - одно!
Вы сошлись и расстанетесь гордыми,
Если чаши завидится дно.

Хорошо быть красивыми, быстрыми
И, кострами дразня темноту,
Любоваться безумными искрами,
И как искры сгореть - на лету!

автор Марина Цветаева

Бестрепетно Осень
Пустыми очами
Глядит меж стволами
Задумчивых сосен,
Прямых, тонколистых
Берёз золотистых, -
И нити, как Парка,
Седой паутины
Свисает и тянет
По гроздьям рябины,
И ласково манит
В глубь сонного парка...
Там сумрак, там сладость,
Всё Осени внемлет,
И тихая радость
Мне душу объемлет.

Зинаида Гиппиус

Вот исходник:

Зинаида Гиппиус

ОСЕНЬ

Длиннее, чернее
Холодные ночи,
А дни всё короче,
И небо светлее.
Терновник далекий
И реже и суше,
И ветер в осоке,
Где берег высокий,
Протяжней и глуше.
Вода остывает,
Замолкла плотина,
И тяжкая тина
Ко дну оседает.
Бестрепетно Осень
Пустыми очами
Глядит меж стволами
Задумчивых сосен,
Прямых, тонколистых
Берез золотистых, —
И нити, как Парка,
Седой паутины
Свивает и тянет
По гроздьям рябины,
И ласково манит
В глубь сонного парка...
Там сумрак, там сладость,
Всё Осени внемлет,
И тихая радость
Мне душу объемлет.
Приветствую смерть я
С бездумной отрадой,
И муки бессмертья
Не надо, не надо!
Скользят, улетают —
Бесплотные — тают
Последние тени
Последних волнений,
Живых утомлений —
Пред отдыхом вечным...
Пускай без видений,
Покорный покою,
Усну под землею
Я сном бесконечным...

1895

СУДЬБА

Ведь не сравнить судьбу с судьбой,
И горькой может быть, и сладкой,
Едва заметною тропой
Или же магистралью гладкой.

Как сделать жизнь совсем иной,
Всегда является загадкой,
Как есть, её берут такой
Иль добывают мёртвой хваткой.

Но бесполезная борьба,
Коль не имеешь жёстких качеств,
Кто не борец, тому судьба
Даётся волей обстоятельств.

Свою судьбу не изменить,
Ей беззастенчиво играли
Те, кто спокойно может жить
Не соблюдая норм морали.

Анатолий Болутенко
1.10.1998

Жизнь – Игра

Извечный спор до хрипоты.
Вся жизнь – спектакль, идет премьера.
Герои пьесы – я и ты,
И суетятся костюмеры,
И декоратор жжет мосты.

Полувсерьез, полушутя,
В плену игры и без дублера
На сцене только ты и я –
Без грима, света, режиссера
Играем, публику дразня.

В спектакле этом мы – шуты.
Ты – царь, а я – императрица.
Я в жизни – дрянь. Ответь, кто ты?
Из пьесы вырвана страница,
Из жизни – целые листы.

(Татьяна Кушнарева)

Кто не взрезал по ольховой коре
пронзённый стрелою червонный туз,
где снизу - число и год?
Кто не шептал стихи на заре,
утопая в потоках лирических вод,
так что просто конфуз?
Так что стыдно за этот поток
девушке, вздрагивавшей, как листок...
Модная любовь наступает, как танк,
Через плацдармы душ и тел,
в гору и вниз - с гор!
Модное сердце - коммерческий банк.
К чему отмычка? С ней даже вор
возиться бы не захотел.
Быть может, и есть поэзия в том,
когда сливается рот со ртом,
но мне эта проза претит;
но мне - эта проза подобна меню:
суди по тому, каков аппетит,
по перцу и по огню.
И когда я порой узнаю из газет,
что о сердце поёт иной златоуст, -
мне так его жаль, как будто поэт
заблудился в зарослях чувств.

Иоганнес Барбарус (И. ВАРЕС)
Из кн. "Мультиплицированный человек"
(пер. Ильи Сельвинского)

Вот девушка с газельими глазами
Выходит замуж за американца,
Зачем Колумб Америку открыл?!

Н.С.Гумилёв

Однообразные мелькают
Всё с той же болью дни мои,
Как будто розы опадают
И умирают соловьи.

Но и она печальна тоже,
Мне приказавшая любовь,
И под её атласной кожей
Бежит отравленная кровь.

И если я живу на свете,
То лишь из-за одной мечты:
Мы оба, как слепые дети,
Пойдём на горные хребты,

Туда, где бродят только козы,
В мир самых белых облаков,
Искать увянувшие розы
И слушать мёртвых соловьёв.

Н.С.Гумилёв Лето, 1917

ОН и ОНА
ОНА

Я - Дождь.
Меня не сделаешь своей.
Но свежести моей вкусив однажды,
не утолишь иною влагой жажды,
хоть все земные реки перепей.

Я - Солнце.
Не желай меня! Не тронь!
Я светом взгляд померкнувший утешу,
осыплю лаской и теплом изнежу,
а прикоснешься - обожгу ладонь.

Я - Радуга.
Не схватишь гибкий стан.
Хоть кажется, что я с тобою рядом,
меня коснуться можно только взглядом.
А вот рукой - попробуй-ка достань!

Я - Воздух.
Не пытайся удержать.
Я легкие дыханием согрею,
но не останусь пленницей твоею.
Дыши, пока даю собой дышать.

ОН

Ты - Дождь? Тогда, пожалуйста - не плачь
Проходит все (и ты пройдешь, я знаю)
Хотя порой так искренне желаю
Тобой залить следы от неудач.

Ты - Солнце? Значит, крылья сколочу
И полечу к тебе. Да, будет жарко,
И я сгорю - но было б слишком жалко
Другому отдаваться палачу.

Ты - Радуга? Дочь Солнца и Дождя?
Обнять легко мне будет стан твой тонкий
Поверь - достичь возможно горизонта,
В грудь Воздуха набрав... Ты будешь ждать?

ОНА

Дождем целебным щедро окроплю
твои немногочисленные шрамы
от неудач. И плакать перестану
в тот миг, когда последний исцелю.

Коснусь тебя заботливым лучом.
И если к Солнцу полетишь, Эмиль, я
не обожгу отчаянные крылья
и для души не стану палачом!

Я Воздухом твою наполню грудь
и помогу дойти до горизонта.
Увидев закулисные красоты,
ты к Радуге дорогу не забудь.

И, гладя взглядом семицветный стан,
до переливов мысленно дотронься.
Не говори, что Радуга проста:
как истинная дочь Дождя и Солнца,
глаз радует, а в руки не дается!
Чтоб ею обладать, тебе придется
с ней рядом в небе Радугою стать.

автора стихов Эллана и Эмиль Асадов