Литературный салон «Поэтические Блёстки»

Не для пользы же народов
Вся природа расцвела:
Есть алмаз подземных сводов,
Реки есть без пароходов,
Люди есть без ремесла.

Каролина Павлова

Наклонясь над личиком овальным,
Спрашивает граф с лицом печальным,
Шпагою играя: "любишь ли, Лизетта"?

Наклонясь над вышивкой по тюлю,
Отвечает, побледнев: "люблю ли?
Я совсем еще не думала об этом".

Долго пальцы тонкие целуя,
Шепчет граф: "но без ума люблю я,
Не пытай меня холодностью, Лизетта"!

Долго разбирая клубок нитей,
Говорит прелестница: "идите,
И вернитесь завтра за моим ответом".

Обнимая ноги милой страстно,
Молит граф: "любовь моя опасна,
Ждать не стану я, жестокая Лизетта"!

Обнимая нежными руками,
Шепчет: "за меня ответьте ж сами",
И стыдливо губы отдает при этом...

Александр Беленсон-Лугин

♫ Beyond All Things ♫

В августе Илья-пророк,
Повелитель гроз и молний,
Распыляет холодок,
Создавая ветра волны.

Урожай сверкнёт успехами,
Спас Медовый первый тут,
Следом Яблочного ждут,
В заключение Ореховый.

День становится короче
И заметные вполне
Удлиненья крыльев ночи,
Что так нравится луне.

И хотя ещё тепло
И бывает даже жарко.
За углом ждёт всё равно,
Осень в одеянье ярком.

Марина Цветаева


Август — астры,
Август — звезды,
Август — грозди
Винограда и рябины
Ржавой — август!

Полновесным, благосклонным
Яблоком своим имперским,
Как дитя, играешь, август.
Как ладонью, гладишь сердце
Именем своим имперским:
Август! — Сердце!

Месяц поздних поцелуев,
Поздних роз и молний поздних!
Ливней звездных —
Август! — Месяц
Ливней звездных!

Жадных поцелуев я боюсь, дитя --
Страшно страстью знойною опалять уста,
Бог стрелу готовит, своевольно мстя
За неволю тайную тайного креста.

Георгий Чулков

Разлучите с обычною одеждою скучною,
В jupe-culotte нарядите их и как будто в браслеты
Облеките их руки нежно рифмой воздушною
И в прическу искусно воткните эгреты.

Вадим Шершеневич



О, как много я бы Вам здесь стихов насочиняла,
Но!! Должна прерваться...
Для воздушных поцелуев Любимый мой готов...



Посвящаю Polarlight

♫ If This is Goodbye ♫

Проявив ко мне вниманье,
Поцелуй воздушный слал.
Поняла, что на свиданье
Романтично так позвал.

Поцелуй, хоть и воздушный,
Чувствовала я его.
Ты ко мне неравнодушный,
Счастлива я оттого.

Первым признаком симпатий
И предтечей для любви,
Показался мне горячим
И разжёг огонь в крови...

Даже плюсики в копилку,
При воображеньи пылком,
Как воздушный поцелуй,
Если хочешь истолкуй.

- Милая, ты опять колдуешь?
- Нет, стихи пишу!
- А почему буря поднимается?
- Стихи грустные...

Мария Рублева

♫ DOS GARDENIAS (Isolina Carrillo) COVER /Juan Carlos Velázquez & Juana Cardozo & Miguel Velazquez ♫

Об одиночестве:

Пристроившись на самом краю света, по соседству с концом моря, таверна «Альмайер» потакала в тот вечер темноте, заглушавшей краски ее стен, всей земли и целого океана. В своей уединенности таверна казалась напрочь забытой. Словно некогда вдоль берега моря прошел пестрый караван таверн на любой вкус, и от каравана отбилась одна утомленная таверна; она пропустила своих спутниц и решила обосноваться на этом взгорье, поддавшись собственной слабости и склонив голову в ожидании конца. Такой была таверна «Альмайер». Ее отличала красота, свойственная побежденным. И ясность, присущая слабым. И совершенное одиночество утраченного.

О душе:

Тут какая-то тайна. Чтобы раскрыть ее, нужно дать волю фантазии, позабыв о том, что нам известно. И тогда воображение вырвется на свободу и проникнет в самую суть вещей и станет ясно, что душа — не все алмаз, а часто шелковая вуаль, — о, я это понимаю, — представь себе прозрачную шелковую вуаль: ее ничего не стоит повредить, достаточно нечаянного взгляда или руки, женской руки — да-да, — рука медленно тянется к вуали, сжимает ее, напрасное усилие: вуаль вспорхнет, как при порыве ветра, и пальцы скомкают ее так, словно это и не пальцы… словно это и не пальцы, а… мысли.

О свободе:

У нее распущенные волосы и босые ноги, и это не пустяк, а нелепость — в сочетании с белой маечкой и штанишками, доходящими до лодыжек так, что можно домыслить узкие бедра, — нелепость, ибо такой женщину видел только ее будуар, и все же именно такой она стоит на берегу, где не застаивается липкий воздух брачного ложа, но веет морской ветерок, несущий эдикт о дикой свободе, утерянной, забытой, притесненной, обесцененной за время всей этой долгой жизни матери-жены-любимой. И это ясно как божий день: она не может этого не чувствовать. Вокруг — простор, исчезли стены и закрытые двери, а впереди — бесконечная, возбуждающая гладь, и это — восторг чувств, оргия нервов, и все еще должно произойти, натиск ледяной воды, страх, текучее объятие моря, судорога, на исходе воздух…

О времени:

Вот мы идем и оставляем следы на песке, отчетливые, глубокие. А завтра ты встанешь, посмотришь на берег и ничего не найдешь, никаких следов, ни малейших отметин. За ночь все сотрет море и слижет прибой. Словно никто и не проходил. Словно нас и не было. Если есть на свете место, где тебя нет, то это место здесь. Уже не земля, но еще и не море. Не мнимая жизнь, но и не настоящая. Время. Проходящее время. И все!

О россказнях и небылицах:

Человек навыдумывает себе бог весть каких историй и носится с ними полжизни; не важно, что все это россказни и небылицы, главное — «мое», и точка. Мало того, он еще и гордится этим. Он даже счастлив. Так может продолжаться до бесконечности. Но вот в один прекрасный день что-то ломается в этой громадной машине грез — бац, — разрывается ни с того ни с сего; человек и в толк не возьмет, как это вдруг вся эта небывальщина уже не в нем, а перед ним, словно бред постороннего, только этот посторонний и есть он сам. Бац. Чепуха. Нечаянный вопрос. Всего-то.

О музыке расставания:

Самое трудное — это музыка, вот в чем суть, главное — уловить музыку, способную передать эту близость, музыку и жесты, избавляющие от боли, когда уже нечем помочь, музыку, которая неощутимо перетекает в танец, а не в порывистый уход, перерастает в плавное движение к жизни и далеко за ее грань, оборачивается странным покачиванием души, целительным и убийственным, знающему этот танец гораздо легче, вот почему в такие минуты все влюбленные ищут эту музыку на дне слов и в прахе жестов и знают, что, набравшись смелости, они услышат ее в тишине, тишина и есть музыка, чистый звук, необъятная сердечная тишина, поляна расставания и усталое озеро в пригоршне короткой мелодии, известной во все времена и напеваемой вполголоса.

Алессандро Барикко "Море-океан"

Одинокая таверна,
В ней всегда найдут приют
Рассуждений разных перлы.
Каждой мысли подпоют.

И возникнет пониманье
Первым делом о душе,
Что живёт воспоминаньем
О всех чувствах в шалаше.

Мысль возникнет о свободе,
Не стеснённою ничем,
Как задумано в природе,
Без искусственных проблем.

И о том, что как всё время
Всё меняется вокруг.
Новое приходит племя,
Замыкая жизни круг.

А для каждого мгновенья
Музыка своя звучит,
Создавая в ощущеньях
Свой особый колорит.

Пожелтевший листок,
Шелком выткана роза,
В завершение строк
Стихотворная проза.
Свет давнишних дорог!

Сергея Наровчатов

О, странствие мое земное!
Крутой, непроторенный путь.
Мой мир во мне, мой мир со мною.
Не убежать, не отдохнуть.

Маргарита Алигер



Там, как полагается,
новая и вечная
вьется-навивается
нитка бесконечная.

Ярослав Смеляков



Сколько чистых струй ни вьете
Быстрым бегом в берегах,
Слез моих не унесете -
Всё они в моих очах!

Николай Николев



И, осмеянный толпою,
Колпаком шута звеня,
Хохотал и я порою
Песней злобною шаля.

Георгий Чулков



Дрожа, звучал напев протяжный,
И за собою вел вослед
Гавот медлительный и важный
И грациозный менуэт.

Владимир Мазуркевич



Его желанного возврата
Дождаться ль мне когда опять?
Или навек моя утрата
И вечно арфе не звучать?

Василий Жуковский



В это утро певучего льда
Нам не видны в умершем прибое
Ни гребные суда,
Ни текучая Троя.

Но жемчужная шея твоя
Мне сказала, что мрамор Елены -
Это только струя
Нерастаявшей пены...

Марк Тарловский



В ночную воду весла уронив,
Дремлю я, сердце уронив в былое.
Плывет, весь в черном бархате, залив,
И все в огнях кольцо береговое.

Иван Савин



Ты в силах, - спросил я, - смеяться
И, мнится, услышал слова
Я кукла. Чего мне бояться
Меня не убьют. Я мертва.

Дмитрий Кедрин



Фото авторское

Душа провожает с тоскою немою
За дымчатой далью растаявший день
И чует на грани меж светом и тьмою
Разлада встающую тень.

Пётр Быков

♫ A thousand kisses deep ♫

Какой приятный уголок,
Кафешечки в тенёчке.
И нежный птичий голосок
Звучит с какой-то точки.

Дома, деревья, фонари
Подобраны со вкусом,
Умеют кофе здесь варить,
Во всём влиянье музы.

Запечатлела этот миг
И в память уронила.
Кто эту улочку воздвиг,
Был безусловно милым.