Форум - Показать сообщение отдельно

Аneta · 23.11.2021, 00:28

Мужество

Я смерти не боюсь… Труднее жить.
С терпением галерного раба
Грести, грести, стирая пот со лба,
Но руки на себя не наложить,
Не броситься в глубокий водоем,
Желая одного: навек уснуть…
Имея нож, себе не ранить грудь —
Вот подвиг, в понимании моем.
Шагнуть с обрыва — миг. Терпеть длинней.
Но разве торопливые сердца,
Лишившие себя остатка дней,
Отважней тех, кто слабость превозмог?
И разве не герой, кто до конца,
До капли чашу жизни выпить смог?

Кристина Россети, прерафаэлистка, чей облик не виден, но голос слышен, была поэтом романтиком. Но склад её романтических стихов отличительный. Атмосфера впечатляет сильнее, чем даже самые страшные образы Эдгара По. В стихах Россетти нет ничего злодейского, но они вызывают тревогу, чувство неотвратимости при прочтении казалось бы о самых обыкновенных житейских вещах. Талантом и складом души поэта, образы изменяются и в подсознании становятся зловещими, чужими. Выбор жизненного пути определил ориентиры её системы ценностей.

Широколицым астрам на земле
Ещё цвести, аллеи украшая,
Но мне милее роза небольшая,
Забытая на тоненьком стебле,
Последняя в холодном октябре, -
Последняя, но даже здесь у края ,
Она осталась розой, умирая.

В стихах Кристина Россетти слышен и радостный смех, и шум дождя, и топоток звериных лап. Она, не сомневаясь в правильности своего дара и видения, придирчиво вслушивалась в музыку своего стиха.

Из цикла сонетов “Вторая жизнь”

Полярная звезда, нависшая над льдами,
И Сириус, что разливает свет,
Летя на колеснице меж планет, —
Две избранные ноты в звездной гамме.
Одна, желая путнику помочь,
Встает все в той же точке небосвода,
Другой непреходяще, год от года,
Своим сияньем озаряет ночь.
Как жаль, что встреча им не суждена!
Порядок не изменят небеса:
Вовеки с места не сойдет она,
Не обернется он в полете гордом…
И всё же их ночные голоса
Звучат неутихающим аккордом.

Из цикла “Сонеты, полные любви”

Когда бы день припомнить я могла,
Когда ты на меня впервые глянул!
Мной не отмечен, он бесследно канул,
Как просто день, которым нет числа.
Как я была слепа, не замечая
Твоих, за мною следующих глаз!
Когда Судьба соединила нас:
В конце зимы или в начале мая?
Припомнить бы тот день! Под сердца стук
Воздать ему по праву… Наслажденье
Испить до дна, до головокруженья…
Но память рвется птицею из рук…
Когда бы я припомнила, мой друг,
То первое твое прикосновенье!

Последнее стихотворение Россети нашли после её смерти в письменном столе.

Вот и уснула. Вся суета улеглась.
Вот и уснула. Ни грома больше, ни гула.

Портрет Кристины Россетти «Я запираю дверь на себя» Фернана Кнопфа - выдающийся пример того, как работают механизмы символизма, а именно путем отделения символа от его внутреннего значения и сборки фрагментов изображения в новую живописную сущность, следуя идее коллажа, которая удерживается вместе только посредством живописного равноправия и обработка отдельных элементов. Вдохновила художника на написание картины поэма Россетти « Кто меня избавит?», где Кнопф изобразил ум души, жаждущей одиночества, которая отворачивается от радостей жизни. Визуальное представление Кнопффа линий Россетти сплетает цепочки ассоциаций в плотную сеть, ускользающую от какой-либо ясной интерпретации.

Меланхолию уединения в своей скорлупе выражает главная героиня картины, которая задумчиво подпирает руки подбородком, прощаясь с внешним миром. На переднем плане - три одиночные красные лилии, которые отражают цвет волос женщины и структурируют изображение по вертикали. По горизонтали изображение разделено на три одинаковые большие полосы тремя уровнями повествования, расположенными друг над другом. На переднем плане - черная плоскость, напоминающая черную ткань, что также вызывает ассоциации с пианино или гробом. В средней части преобладает портрет женской фигуры и цветы лилий, которые делят картину на четыре части.

Между этими областями «картинка в картинке» находится крылатый бюст Гипноса перед своего рода дверью и два круглых зеркала, которые отражают другое пространство изображения, то, что находится за пределами изображения, где стоит зритель. Круглые формы зеркал, которые для Кнопфа представляют собой символ совершенства, образуют контраст с геометрическим растром других элементов изображения. Из-за умножения пространств изображений зритель теряет ориентацию и оказывается в ловушке промежутка, не представляющего ни внутреннего, ни внешнего. Живописная структура, подобно преграде, проталкивается между изображением и зрителем, открывая иллюзорные двери, за которыми переплетающиеся друг с другом сюжетные линии ведут в небытие, как во сне, исчезающем после пробуждения.

Фернан Кнопф, Я запираю дверь на себя, холст, масло, 1891год

23.11.2021, 00:28	#1201
Аneta Редактор Гуру Форума Регистрация: 19.08.2012 Адрес: Золотистый остров бисерного Архипелага Сообщения: 1,978 Репутация: 11356	В гостях литературного салона Кристина Россетти Мужество Я смерти не боюсь… Труднее жить. С терпением галерного раба Грести, грести, стирая пот со лба, Но руки на себя не наложить, Не броситься в глубокий водоем, Желая одного: навек уснуть… Имея нож, себе не ранить грудь — Вот подвиг, в понимании моем. Шагнуть с обрыва — миг. Терпеть длинней. Но разве торопливые сердца, Лишившие себя остатка дней, Отважней тех, кто слабость превозмог? И разве не герой, кто до конца, До капли чашу жизни выпить смог? Кристина Россети, прерафаэлистка, чей облик не виден, но голос слышен, была поэтом романтиком. Но склад её романтических стихов отличительный. Атмосфера впечатляет сильнее, чем даже самые страшные образы Эдгара По. В стихах Россетти нет ничего злодейского, но они вызывают тревогу, чувство неотвратимости при прочтении казалось бы о самых обыкновенных житейских вещах. Талантом и складом души поэта, образы изменяются и в подсознании становятся зловещими, чужими. Выбор жизненного пути определил ориентиры её системы ценностей. Широколицым астрам на земле Ещё цвести, аллеи украшая, Но мне милее роза небольшая, Забытая на тоненьком стебле, Последняя в холодном октябре, - Последняя, но даже здесь у края , Она осталась розой, умирая. В стихах Кристина Россетти слышен и радостный смех, и шум дождя, и топоток звериных лап. Она, не сомневаясь в правильности своего дара и видения, придирчиво вслушивалась в музыку своего стиха. Из цикла сонетов “Вторая жизнь” Полярная звезда, нависшая над льдами, И Сириус, что разливает свет, Летя на колеснице меж планет, — Две избранные ноты в звездной гамме. Одна, желая путнику помочь, Встает все в той же точке небосвода, Другой непреходяще, год от года, Своим сияньем озаряет ночь. Как жаль, что встреча им не суждена! Порядок не изменят небеса: Вовеки с места не сойдет она, Не обернется он в полете гордом… И всё же их ночные голоса Звучат неутихающим аккордом. Из цикла “Сонеты, полные любви” Когда бы день припомнить я могла, Когда ты на меня впервые глянул! Мной не отмечен, он бесследно канул, Как просто день, которым нет числа. Как я была слепа, не замечая Твоих, за мною следующих глаз! Когда Судьба соединила нас: В конце зимы или в начале мая? Припомнить бы тот день! Под сердца стук Воздать ему по праву… Наслажденье Испить до дна, до головокруженья… Но память рвется птицею из рук… Когда бы я припомнила, мой друг, То первое твое прикосновенье! Последнее стихотворение Россети нашли после её смерти в письменном столе. Вот и уснула. Вся суета улеглась. Вот и уснула. Ни грома больше, ни гула. Портрет Кристины Россетти «Я запираю дверь на себя» Фернана Кнопфа - выдающийся пример того, как работают механизмы символизма, а именно путем отделения символа от его внутреннего значения и сборки фрагментов изображения в новую живописную сущность, следуя идее коллажа, которая удерживается вместе только посредством живописного равноправия и обработка отдельных элементов. Вдохновила художника на написание картины поэма Россетти « Кто меня избавит?», где Кнопф изобразил ум души, жаждущей одиночества, которая отворачивается от радостей жизни. Визуальное представление Кнопффа линий Россетти сплетает цепочки ассоциаций в плотную сеть, ускользающую от какой-либо ясной интерпретации. Меланхолию уединения в своей скорлупе выражает главная героиня картины, которая задумчиво подпирает руки подбородком, прощаясь с внешним миром. На переднем плане - три одиночные красные лилии, которые отражают цвет волос женщины и структурируют изображение по вертикали. По горизонтали изображение разделено на три одинаковые большие полосы тремя уровнями повествования, расположенными друг над другом. На переднем плане - черная плоскость, напоминающая черную ткань, что также вызывает ассоциации с пианино или гробом. В средней части преобладает портрет женской фигуры и цветы лилий, которые делят картину на четыре части. Между этими областями «картинка в картинке» находится крылатый бюст Гипноса перед своего рода дверью и два круглых зеркала, которые отражают другое пространство изображения, то, что находится за пределами изображения, где стоит зритель. Круглые формы зеркал, которые для Кнопфа представляют собой символ совершенства, образуют контраст с геометрическим растром других элементов изображения. Из-за умножения пространств изображений зритель теряет ориентацию и оказывается в ловушке промежутка, не представляющего ни внутреннего, ни внешнего. Живописная структура, подобно преграде, проталкивается между изображением и зрителем, открывая иллюзорные двери, за которыми переплетающиеся друг с другом сюжетные линии ведут в небытие, как во сне, исчезающем после пробуждения. Фернан Кнопф, Я запираю дверь на себя, холст, масло, 1891год