9 биографических фильмов о художниках
Принято считать, что за художника говорят его работы. Так оно и есть, но разобраться, что происходило в жизни тех, на чьи картины мы смотрим, порой интересно не только биографам, но и режиссерам. Эти девять фильмов — тому подтверждение.
«Фрида»
Характер Фриды Кало, пожалуй, можно сравнить с одной из мексиканских вечеринок или даже с любой из ее собственных работ. Буйная, яркая, неуемная и энергичная, она начала рисовать в больнице, в которой оказалась с переломанным позвоночником.
Влюбившись в маститого и знаменитого Диего Риверу, она вышла за него замуж, а потом не забывала страдать от его измен. Сальма Хайек за роль Фриды «Оскар» хоть и не получила, но доказала, что мексиканский накал страстей, любовь и ненависть сыграть еще как может.
«Баския»
Сюжет фильма Джулиана Шнабеля прослеживает, как из никому не известного черного парня Жан-Мишель Баския превратился в звезду современного искусства. Что делать со своей славой, он толком не знал, зато что изобразить в следующей своей работе — еще как. Помимо отсылок к личной жизни художника здесь есть и история знакомства и отношений Баскии и Уорхола, которого, к слову, сыграл частый гость «Студии 54» Дэвид Боуи.
«Винсент и Тео»
Интерес к фигуре Ван Гога, надо думать, не пропадет никогда. «Винсент и Тео» — один из многочисленных фильмов о художнике, который сосредоточивается на его отношениях с братом Тео, главным, а вернее, единственным, покровителем Винсента Ван Гога. Тим Рот, играющий художника, не боится ни запачкаться красками, ни шумно выяснить отношения — в общем, вживается в роль мятущегося постимпрессиониста как может.
«Андрей Рублев»
Фильм Андрея Тарковского вряд ли подойдет для увеселительного кинопросмотра, но не увидеть его хотя бы раз — непростительно. Глазами иконописца режиссер показывает средневековую Русь, дикую и варварскую, и в восьми новеллах рассказывает о жизни монаха Рублева, в которой находилось место сомнениям, грехам и обетам.
«Уильям Тернер»
Хит прошлогоднего Каннского фестиваля, «Уильям Тернер» показывает Тернера не только как художника — несомненно, признанного и великого, но и как человека. И вот тут-то мистер Тернер не то чтобы бесподобен. Он хрюкает, кряхтит, ругается с обществом и продолжает писать свои гениальные картины. Тимоти Сполл, сыгравший живописца, получил «Золотую пальмовую ветвь» и хвалебные отзывы критиков, его старания оценивших.
«Поллок»
Джексон Поллок был не только единственным в своем роде художником (он не оставил ни последователей, ни мастерской с учениками), но еще пьяницей и дебоширом. Лента документирует поиски человека, перевернувшего представления о современном искусстве и снявшего холст со стены. В кадр попадают современники Поллока — например, Виллем де Кунинг или Пегги Гуггенхайм, не слишком довольная тем, что зря поднималась в его мастерскую. Ну и, конечно, Ли Краснер — многообещающая художница, которая не побоялась променять живопись на роль жены и спасительницы Поллока.
Тайны "Ночного дозора"
Фильм Питера Гринуэя переносит нас в Нидерланды образца XVII века, где кудрявый Рембрандт ван Рейн (Мартин Фриман) пишет свой знаменитый «Ночной дозор». Заказанная картина вовлечет его в целую череду неприятностей, а все потому, что власть, интриги и связанные с ними убийства и пять веков назад имели место быть.
«Я соблазнила Энди Уорхола»
Когда Энди Уорхол знакомится с Эди Седжвик, меняется жизнь обоих. Уорхол находит наконец настоящую музу, с которой днями и ночами пропадает на своей «Фабрике», а Седжвик попадает в самый центр богемной жизни Нью-Йорка. Слава, любовь (здесь как раз очень кстати появляется Джеймс Дин) и ревность до счастливого финала могут и не довести.
«Монпарнас, 19»
В 1919 году Амедео Модильяни был не признанным экспрессионистом, картины которого висят в лучших музеях мира, а бедным и пьющим художником с приступами туберкулеза. Не то чтобы подходящая пара для красивой Жанны Эбютерн, за спиной которой стоит семья с деньгами и амбициями. Любовь и музу Модильяни в этом черно-белом фильме сыграла Анук Эме — очень, надо сказать, убедительно.
Постоянная экспозиция: 7 фильмов о великих музеях
«Русский ковчег»
реж. Александр Сокуров, 2002
«Франкофонии» не существовало бы без сокуровского же «Русского ковчега» — сенсационно красивого, многослойного высказывания о российской истории и главном императорском сокровище, Эрмитаже. Герои парят в кадре, а камера вальсирует, передавая историю монархии, светской жизни, коллекции и шедевров, которые когда-то просто декорировали императорские залы.
Снятый одним дублем и вместивший в себя сцены с двумя тысячами актеров, «Русский ковчег» поражает не просто грандиозностью, которая ни на минуту не превращается в громоздкость.
Его обаяние в том, что никогда еще прикованные к стенам и отделениям в хранилищах картины и скульптуры не казались такими важными и участвующими в жизни своих обладателей, а время в Эрмитаже — таким тягучим и непрерывным. Это проницательный и нежный фильм о неразрывности культуры и истории.
«Национальная галерея» (National Gallery)
реж. Фредерик Уайзман, 2014
Главный американский документалист Фредерик Уайзман снимает дольше, чем мы живем: его любят за непринужденность камеры, мягкий монтаж и то ощущение невидимой прогулки среди интересных людей и важных событий, которое не стоит зрителям никаких усилий. Он снимал про университеты и универмаги, моделей и домашнее насилие, и каждый раз известные стереотипы проваливались под непосредственным опытом: ты знаешь это все, но так близко видишь впервые.
«Национальная галерея», один из последних фильмов режиссера о главном британском собрании классического искусства, — виртуозное послание человечеству об отношениях людей с прекрасным.
Зачем мы приходим в музей, как мы защищаем шедевры, что мы ждем от портретов, висящих на стенах, может ли художник, живший сотни лет назад достучаться до тебя сегодняшнего? Фильмы Уайзмана всегда состояли из вопросов и повисших в воздухе реплик, сотен героев, среди которых нет никого и ничего важного или второстепенного — так «Национальная галерея» становится фильмом о живой культуре: хранимой, передаваемой, обсуждаемой и постоянно обновляющейся.
«Большой музей» (Das große Museum)
реж. Йоханнес Хольцхаузен, 2014
Скульптуры бережно щекочут перышками, шкафы переносят, задержав дыхание, белокурых ангелов заворачивают в огромные покрывала — венский Музей истории искусств готовится к реконструкции и обновлению, а экспонатам предстоит томиться в запасниках. «Большой музей» — подробная и очень любопытная документалка об одной из главных гордостей Австрии — коллекции старого искусства, собранной в результате столетий завоевательных войн и сложных династических союзов.
Фильм показывает скрытые будни огромной музейной машины, в которой сотрудники катаются на самокатах, потому что за день вынуждены проходить десяток километров по огромным залам, кураторы обсуждают планы реконструкции, а экскурсоводы рассказывают о своих наблюдениях за публикой. Реставраторы, хранители, канцелярия и охрана — в «Большом музее» помещаются все.
«Город Лувр» (La ville Louvre)
реж. Николя Филибер, 1990
Совсем не сокуровский взгляд на Лувр, фильм Филибера о жизни главного французского музея после реновации был снят до повальной моды на документальное кино и его скрещения с художественным.
«Город Лувр» снимался сразу после скандального строительства стеклянных пирамид во внутреннем дворе и объясняет внутреннее устройство классического собрания — по ощущениям после кино, действительно отдельного города в центре Парижа.
В фильме нет говорящих голов: всю информацию сообщают сотрудники музея, скользящие в пространстве и полностью растворяющиеся за экспозиционными стенами. Мы видим строителей и реставраторов, монтажников и охранников среди белого мрамора и молчаливых холстов, которым только предстоит висеть перед публикой после месяцев взаперти. Другой опыт того же режиссера и продолжение его метода — в фильме о музее натуральной истории «Животное, животные».
«Музейные часы» (Museum Hours)
реж. Джем Коэн, 2012
Деликатная и приглушенная мелодрама в стенах уже упомянутого великого музея — венского Музея истории искусств — между смотрителем и посетительницей, которая проводит часы в музее, потому что ей некуда податься. Оба предпочитают наблюдать и сосредоточенно вглядываются в знакомое, чтобы открыть что-то новое. Оба знают цену прекрасному. Оба растеряны и живут одинокой, сосредоточенной жизнью. Джем Коэн присматривается к природе дружбы и взаимного интереса, к механике сближения через долгие диалоги о красоте и классическом искусстве — так проще нащупывать общее и узнавать новое, не обжигаясь.
В «Музейных часах» особенный ритм и совершенно неповторимое настроение — мало кто снимает о любви, не стараясь понравиться и не выставляя на первый план знакомые лица и жизнеутверждающую историю: здесь много длинных планов и деталей неспешной музейной жизни. Наблюдательное кино о созерцательности и природе человеческого интереса, после которого хочется оказаться в любимом музее на долгие часы.
«Кинжал Топкапи»
реж. Жюль Дассен, 1964
В кино много историй об ограблениях, но именно пестрые и безрассудные фильмы из 1960-х смотрятся радостней всего. «Топкапи» происходит в Стамбуле: на открыточных общих планах мы видим турецкую столицу, которой уже нет в 2016 году, хотя все достопримечательности остались на месте. Гипнотическая Мелина Меркури, неуклюжий Питер Устинов и еще четверо участников заговора планируют похищение дорогого колье в главном стамбульском музее — роскошном королевском дворце Топкапи.
Это первый цветной фильм Жюля Дассена, и он буквально сочится красками: так не выглядят фильмы режиссеров, снимающих в цвете всю свою карьеру. Собранный из цитат современников, в том числе даже Хичкока, «Топкапи» — фильм о суперплане кражи, в котором легко узнать все законы жанра и квинтэссенцию комедии середины 1960-х: уверенной в себе, быстрой и бесконечно обаятельной.
«Не ешьте картины: Улица Сезам в Метрополитен-музее» (Don't Eat the Pictures: Sesame Street at the Metropolitan Museum of Art )
реж. Джон Стоун, 1983
К музеям принято относиться серьезно и с придыханием: создатели «Улицы Сезам» приводят плюшевых героев в главный музей Америки и не стесняются шутить милые и идиотские шутки про все на свете: от Джорджа Вашингтона до древних египтян. И, конечно же, поют песни. «Не ешьте картины» — это хоры забавных голосов, гэги в музейных залах про мраморных голых людей и рассуждения перед натюрмортом о том, что художник после рисования как минимум должен съесть все нарисованное на картине — чтобы добру не пропадать.
«Улицу Сезам» можно считать исключительно детским развлечением, пока в один воскресный полдень не захочется провалиться в бассейн идиотизма и песни Куки-Монстра о Модильяни. А такие моменты бывают абсолютно у всех.
.