Она была необыкновенной женщиной. Кругу ее знакомств можно было позавидовать: у нее просил прощение сам Сергей Есенин, она играла в бильярд с Владимиром Маяковским, ее всегда ждал в гости Алексей Толстой, а Леонид Утесов обожал с ней петь и танцевать.
Как и ее подруга, актриса Фаина Раневская, она играла в кино крошечные эпизоды, они длились часто не минуты, а секунды. Но эти эпизоды были к фильмам, как острая приправа, придавали им особый шарм и вкус. Она не была красавицей, но острый взгляд, необыкновенное остроумие, природное обаяние и этот невероятный юмор делали ее очень обаятельной.
Мужчины в нее просто влюблялись, особенно умные.
Замечательная комедийная актриса, «Королева эпизода» – Рина Зеленая. Большинство зрителей знают Рину Зеленую, как очаровательную старушку. Ее черепаха Тортилла в белорусском фильме «Приключения Буратино», ее миссис Хадсон в фильме «Приключения Шерлока Холмса», и глядя на эту маленькую сгорбленную бабушку было трудно представить, что когда-то в молодости Рина Зеленая была большеглазой, красивой и стройной.
Романс черепахи Тортилы ("Приключения Буратино")
Она любила заниматься спортом, хорошо бегала, играла в теннис, занималась парусным спортом.
Куда делся этот высокий рост? У нее была тяжелая болезнь костей, которая ее как бы согнула. А в 20-30-е годы мужчины в нее влюблялись, женщины ей подражали, во всяком случае пол-Москвы стриглось под Рину Зеленую, а дети просто обожали.
Актриса была веселой, общительной. Она обожала компании, своих друзей, а друзьями были Эрнст Гарин, Зиновий Гердт, Ростислав Плятт, Александр Твардовский, Василий Качалов, Сергей Михалков. Друзья иногда шутили над Риной Васильевной, да и у нее самой был очень острый язычок. Шутить позволялось на все темы, кроме внешности актрисы. Она стерпела, когда Вера Инбер сказала, что Рина похожа на мальчика, который в свою очередь очень похож на девочку. Скрипела зубами, когда кто-то назвал ее большой актрисой с малыми формами, но вот приятелю, художнику-карикатуристу Борису Ефимову досталось от нее, когда он сделал так непонравившийся ей дружеский шарж.
Она перестала с ним общаться, и хотя он несколько раз просил прощение, навсегда вычеркнула из списка своих друзей.
Она была удивительно непрактична. Не понимала, почему у коллег всегда есть деньги, а у нее, хотя она много работала и хорошо зарабатывала, всегда пустой карман. Просто все деньги она тратила на своих бесчисленных родственников, на друзей и на красивую веселую жизнь. Рина Васильевна была хозяйкой совершенно никудышной. Она не понимала, как это надо хорошо сложить чемодан, приготовить обед, даже простецкий суп был ей не по силам.
Она никогда не делала в квартирах ремонт, она предпочитала переехать в другой дом, и если хотела есть, то говорила своим домашним жалобным голосом: «Меня пора кормить». Или ехала на ужин к друзьям, особенно если знала, что там к ужину готовится что-то вкусное. «Я не знаю, что такое наперсток» – говорила она. И когда во время войны она ездила по фронтам с концертными бригадами, одно время даже выступала вместе с Аркадием Райкиным, то оторвавшуюся пуговицу ей пришивали всегда бойцы.
Вторая мировая война застала Театр миниатюр, в котором работала Рина Зеленая, на гастролях. В Министерстве культуры было решено труппу не эвакуировать, а продлить гастроли на неопределенный срок. Когда гастроли закончились, артистов оставили в Куйбышеве. Во время войны Рина Зеленая много раз бывала с выступлениями на фронте. Сергей Михалков, будучи военным корреспондентом, в одной из заметок написал, что на передовой услышал горестный разговор солдат о том, как «чертовы фрицы вдребезги разбили Рину Зеленую». Оказалось, что во время очередного воздушного налета были разбиты пластинки с записями выступлений актрисы.
,,Встреча на Эльбе,, (1949)
В Москве фашисты каждый вечер устраивали налеты на город, и на крыше дома, где жила Рина Зеленая, появилась зенитная батарея. Немцы старались попасть именно в нее. Дружинниками в доме были все оставшиеся мужчины: режиссеры, актеры и писатели. Они тушили зажигалки и убирали осколки снарядов от зенитки, установленной на крыше. Шлемы дружинникам не полагались, и Рина Васильевна просила мужа: «Ты надень хоть кастрюлю, а то тебе голову пробьет». На что супруг отвечал: «Я дворянин. Я не могу умирать с кастрюлей на голове!» А осенью 1945 года в Берлине Зеленая расписалась на рейхстаге. Она рассказывала: «Мне удалось втиснуться между фамилиями бойца—пехотинца и матроса на одной из колонн».
Хуже, чем Рина Зеленая, в Москве из актрис одевалась только Фаина Раневская, хотя сама артистка была убеждена, что у нее очень хороший вкус, только ей, как она говорила, не везет, ей всегда достается то, что кому-то мало или наоборот велико. Однажды у нее была возможность выбрать себе обувь из американских посылок. Она выбрала два ботинка на одну ногу, так в них и ходила. Конечно, она была иногда довольно забавной, например, точно не знала, сколько ей лет.
Одни говорили ей 85, другие – уже 89. Когда она заполняла анкету, она всегда писала другую цифру. В каких-то справочниках написано, что артистка родилась в 1902 году, но ее близкие уверяют, что Рина Васильевна родилась 7 ноября 1901 года в городе Ташкенте.
Старшие дети в семье Зеленых обращали мало внимания на младших. Муся предпочитала общество кавалеров и подруг, Иван мог уйти в ночь на рыбалку и вернуться утром, увешанным змеями, а младшая Зина была готова помочь каждому, в то время, как Кате нравилось руководить ею. Перед сном, укладываясь в постель, Катя могла сказать Зине: «Поди, закрой дверь!» Зина возражала: «Ведь тебе ближе, закрой сама!» Катерина вставала, шла от своей кровати к двери, измеряя шагами расстояние. Потом считала шаги от двери до ее кровати, ложилась и говорила: «От тебя на два шага ближе. Закрой дверь!» И Зина закрывала.
Когда Василия Зеленого перевели из Ташкента в Москву, Катерину определили в гимназию фон Дервис, в Гороховском переулке. Это было дорогое учебное заведение, где учились девочки из состоятельных семей. Катя Зеленая на их фоне резко выделялась — она была одета хуже других, ее пальто и форма были сшиты из дешевого материала, а сама она любила запрыгивать в трамвай на ходу и лазить по деревьям, чем привлекла к себе внимание учеников всей гимназии.
Зеленой было почти двенадцать, когда началась Первая мировая война. Поскольку немцы стали врагами, гимназистки демонстративно перестали учить немецкий язык, и Катя в их числе. Позже она рассказывала о своем детстве: «В нашей семье никто ни с кем не дружил. Были как бы составные части, которые, сложенные вместе, назывались «семья».
Мама и отец — совсем не подходящие друг другу люди. Аккуратный во всём, педантичный в мелочах, незначительный интендантский чиновник—служака берёг каждую копейку более чем скромного жалованья. По воскресеньям отец сам ходил на базар, стараясь купить всё как можно дешевле. Мама, очень молодая, её выдали замуж шестнадцати лет, так и не привыкла к нему, старшему, в очках, несимпатичному, с усами и бородкой.
Её легкомыслие даже в те годы, когда это качество было присуще всем дамам, особенно молодым, было удивительным и поражало даже её близких подруг. Не было в доме такой вещи, которую мама не могла бы отдать кому угодно. Это была вроде доброта, но удивительно бессмысленная.
Вообще же всё было «как у людей». Был даже инструмент — старшая сестра училась играть. Так было принято, чтобы девочки умели бренчать на пианино. Приходила учительница. Но сестра могла сбежать куда угодно, а чтобы урок не пропадал, заставляли учиться меня, поймав за шиворот где—нибудь на дереве. С тех пор я не могу привыкнуть любить музыку. И так всё.
Мама нанимала немку, но, когда та входила в дверь, брат вылезал в окно и исчезал. А денег было мало, и потом, зимой, мы с младшей сестрой оказывались без пальтишек, которые мама уже успела продать старьёвщику. Но когда во двор приходил продавец пирожных (они лежали в стеклянной витринке, подвешенной на ремне через плечо; продавец ставил её на деревянную подставку, и все маленькие дети во дворе окружали его и смотрели, не отрываясь, на розовые, голубые воздушные кремы этих соблазнительных недоступных изделий), выходила наша мама и говорила: «Ну, все возьмите по одному пирожному».
Продавец открывал стеклянную крышку, и мы долго выбирали и долго потом ели лёгкие кремы, протыкая их пальцем и облизывая руки, пока не исчезало всё, оставляя лишь воспоминания о чём—то прекрасном. Мама расплачивалась с разносчиком, а потом наступала минута другой расплаты — отчёт перед отцом в конце месяца, когда выяснялось, что у кого—то взяты деньги в долг, надо отдавать, что она уже продала материю, из которой он должен был сшить себе новую форму на будущий год, ну и так далее. Всё это кончалось скандалом».
Вскоре мать Рины исчезла из дома, и целый месяц посылала домой, в Москву письма с петербургским штемпелем, а отец в ответ отправлял ей деньги и угрожающие телеграммы. Кончилось тем, что Надежда Федоровна вернулась в семью посвежевшая и похорошевшая. И жизнь Зеленых наладилась вплоть до революции.
Отец Кати Зеленой в 1918 году заведовал организацией вещевых складов у большевиков. Из Москвы его перевели на Украину, и однажды Надежда Федоровна получила от него письмо: отец звал их к себе в Одессу. Старшие дети — сын и дочь — остались в Москве, остальные поехали. В дороге Катя простудилась, и в Одессу приехала в тифу. А после приезда оказалось, что их никто не ждет — отец завел себе новую жену. Ехать назад было не на что, снимать жилье, покупать еду и дрова — тоже.
Катя с мамой и сестрой остались в пустой комнате. Чтобы перед сном согреться, Катя выскакивала из холодной постели и танцевала с веером испанский танец — всем становилось весело, и они засыпали.
Как только Катя после болезни пришла в себя, еще стриженая она пошла искать работу и нашла: стала работать в кабаре. Она была удивительная актриса – Рина Зеленая. Ей никогда не хотелось играть Шекспира, участвовать в пьесах Чехова, ей всегда хотелось петь, танцевать, веселить публику и еще много раз за вечер переодеваться.
На улице она увидела объявление: «Прием в театральную школу». Она вошла и прочитала стихотворение Никитина «Выезд ямщика», насмешив актеров Певцова и Шатрову. Из восьмидесяти юношей и девушек они приняли в школу двадцать два человека, и в том числе и Зеленую. Театральное училище Екатерина окончила в 1919 году.
Дебютировала на сцене она во время гражданской войны, выступив со своей театральной школой перед красноармейцами под Царицыном. Ей нравились актеры, которые с ними занимались. Актер Карпов часто повторял: «Актер никогда не должен хлопотать мордой». И еще: «Если вас убивают в четвертом акте, нельзя уже в первом выходить с убитым видом». А убивали тогда не только на сцене, но и на фронте, и даже на улице. Актеры—педагоги нередко приезжали в театр прямо с выступлений в воинских частях или на заводах, с «гонорарами» в руках (полбуханки черного или березовое полено).
Первыми театральными подмостками Екатерины Зеленой в 1921 году стал старый подвал в Одессе, где разместилась любительская труппа под названием
«КРОТ» — «Конфрерия Рыцарей Острого Театра». Ей руководил Виктор Типот, химик по образованию, а в будущем — знаменитый режиссер и автор первых советских оперетт «Свадьба в Малиновке» и «Вольный ветер». Екатерина много пела, танцевала и играла по пять ролей в один вечер. Программа менялась каждую неделю, и приходилось много работать. Деньги Кате были очень кстати, так как ей нужно было кормить семью. Правда, вскоре в «КРОТе» нашлось место и для Зинаиды, которая стала выступать как балерина.
В «КРОТе» актеры сами сочиняли или переводили пьесы, сами шили костюмы. Бедность заставляла хитрить. Актера спрашивали: «Вы спиной к залу поворачиваетесь?» Если нет, костюм делался только «с лица», а сзади затягивался веревкой или куском бязи. В худсовет входили Вера Инбер, архитектор Евгений Левинсон, создатель будущей школы электрохимии Александр Фрумкин. Вера Инбер сочинила себе и Рине Зеленой диалог двух кукол — французской куклы Мариетты и русской Матрешки. В финале шли куплеты:
Я — Мариетта, родом из Прованса,
Люблю поэта Анатоля Франса.
А «Матрешка» в ответ:
А у нас есть свой поэт Московский —
Владимир Владимирович Маяковский.
Виталий Вульф рассказывал: «Её выступления пользовались огромным успехом, она танцевала, пела, читала незатейливые стихи. Много шутила. Например, сдергивала с себя сарафан со словами: «Юбки — не надо, все будут рады!»
Тогда же Екатерина стала Риной. На первой в ее жизни афише имя «Екатерина» не поместилось, и актриса его сократила. Получилось коротко и удобно — Рина. Вскоре Рина Зеленая решила переехать в Москву, где появились в огромном количестве новые театры.
А потом Рина решила, что пора ехать покорять Москву. Ведь в Москве в их квартире жила старшая сестра, но та Рину не пустила и на порог. Сжалились соседи, сдали ей маленькую комнатку в шесть метров, где помещался только сундук и кровать. Правда, в эту же комнату, через некоторое время, приедут из Одессы мама и ее младшая сестра Зинаидa и режиссер Типота с женой.
Начался НЭП. Рина Зеленая работала в маленьких театриках, в кабаре. Какие были у них названия: «Не рыдай», «Летучая мышь», «Балаганчик», она пела куплеты и частушки, била чечетку, танцевала чарльстон. За эти выступления там почти никто не платил, она получала зарплату в виде полбулки хлеба или куска стерляди под соусом бешамель.
Однажды на улице ей бросилась в газа нарядная и нелепая табличка: «Театр «Не рыдай!» Театр оказался самым популярным в Москве ночным кабаре. Артистам в кабаре полагался бесплатный ужин, и когда после выступления Зеленая выходила во дворик отдышаться, повар шептал ей: «Ну, дорогая, сегодня я угощу вас ужином! Пальчики оближете! Обратите особое внимание — пирожки с нутром телка».
Зеленая пела там песенки на тексты Веры Инбер и Николая Эрдмана. Музыку к ним писали Матвей Блантер и Юрий Милютин. Зал кабаре был оформлен в русском стиле. Большая директорская ложа в виде русской печи, отгороженные перегородками ложи завсегдатаев. Свободных мест обычно не бывало. Между столиками бегали половые в рубахах и штанах. Один большой стол, с лавками вместо стульев, выделялся особо. За ним сидели артисты, писатели, художники. И меню было для них особое — недорогое, но тоже вкусное. Сюда забегали актеры из всех московских театров, пересказывали театральные сплетни, читали стихи.
Придумал и создал «Не рыдай» комик петроградской оперетты А. Кошевский. Его «правой рукой» был Георгий Тусузов, он вел конферанс вместе с Марком Местечкиным. Работали здесь и Игорь Ильинский, и Михаил Гаркави. Кошевский сопротивлялся, но против этих замечательных актеров не устоял, и программа стала иной: не для ресторанных посетителей, а для тех, кто пришел ради артистов. Часто приходили ужинать Асеев, Крученых, Мариенгоф, Ардов, из Петрограда приезжали Козинцев, Трауберг, Кулешов. Атмосфера в театре была особая, располагающая к игре, к сочинительству. Кто—то придумал ввести в программу жанр «эпитафии». Вот пример одной из них:
Постой, прохожий, и пойми,
И основательно прочувствуй:
Кошевский здесь полег костьми
За это самое искусство.
Он умер, проронив слова:
«Я сделал все—таки немало…»
Недаром целая Москва
Над этим гробом «нерыдала».
Не забывая о своих товарищах по одесскому «КРОТу», Рина Зеленая сделала все, чтобы Типот с женой перебрались в Москву, и устроила их в «Не рыдай». Когда Типот поссорился с Кошевским, она приняла сторону Типота, ушла из театра и оказалась в петроградском «Балаганчике». Денег актерам почти не платили. Директор говорил, что дает своим артистам возможность дышать морским воздухом. Во время безденежья Рина ходила обедать к своей подруге по «Балаганчику», которая жила вместе с семьей. У самой Рины родных в городе не было, а был только пустой дешевый номер в «Англетере». Если же заводились деньги, она спускалась обедать в ресторан гостиницы.
Но Рина всегда всем помогала, она была очень сердобольной, и спустя много лет в Москву к ней на ее иждивение вернется совсем старенький отец со своей другой женой, и она даже будет помогать детям той самой сестры, которая ее когда-то выставила из дома. Такой уж она была человек.
После одного из концертов Зеленая познакомилась с Есениным. Во время исполнения номера Рины Зеленой и Леонида Утесова в зале началась перепалка и драка. Подробностей Рина не видела, но слышала перебранку. Позже выяснилось, что кто—то начал оскорблять Есенина. Он стал отругиваться, кто—то из публики вступился — и дошло до драки. На следующий день Есенин постучал в номер Зеленой в «Англетере». Он пришел извиниться за вчерашний скандал. Она сказала, что не сердится, и потом всю жизнь жалела, что ее единственный разговор с поэтом «был ни о чем и ни за чем».
Она еще работала в «Балаганчике», а ее уже позвали в Москву, в только создающийся Театр сатиры. В труппе был ее старый партнер Тусузов, и режиссер — Типот. Первый спектакль «Москва с точки зрения» был о приезжающей в столицу семье провинциалов, ее знакомстве с городом, с людьми и учреждениями, ее приключениях. В одной из сцен семья эта попадала в плотно заселенную квартиру. Открывались дверцы большущего платяного шкафа — там пила чай с поцелуями молодая супружеская пара. В одном из ящиков студент зубрил учебник и т. п… Спектакль имел огромный успех.
Дальнейшая театральная карьера Рины Зеленой представляла собой калейдоскоп из встреч, театров и событий. Вера Инбер, Игорь Ильинский, Эраст Гарин, Ольга Пыжова, Виктор Шкловский, Эдуард Багрицкий были ее партнерами или друзьями. Зеленая работала в театре «Летучая мышь» и Театре Сатиры. Ее очень любили зрители, и в парикмахерских Петрограда дамы просили постричь их под Рину Зеленую. В «Гостином дворе», куда Рина как—то зашла за покупками, приказчик сказал ей: «Товарищ Зеленая! Я вам, конечно, уступлю, но с условием — выходите побольше на «бис», а то больно скупы».
Несмотря на постоянную занятость в концертах и гастролях, Зеленая не представляла своей жизни без кино, и соглашалась на любой, самый пустячный эпизод. Большей частью именно эпизоды ей и предлагали. В 1931 году кинорежиссер Николай Экк пригласил Рину Зеленую в свой фильм с символическим названием
«Путевка в жизнь». Там она играет простую девчонку, которая недавно из деревни, приехавшая в город в поисках лучшей жизни и попавшая в воровскую «малину», она поет залихватские куплеты.
Рина Зеленая подходила: она все еще походила на уличного мальчишку в лихом кепаре. Песню она выбрала сама:
Юха-юха, юха-ха-ха,
Чем я, девочка, плоха?
Юбочка бордовая,
Сама - чернобровая!
На столе стоит чернило,
А в черниле два пера.
Прощай, папа, прощай, мама,
Я поеду на Кавказ!
Узнать Рину Зеленую в этом фильме трудно: песенка идет на кадрах слушающих ее живописных беспризорниках, а та, что поет, появляется на несколько секунд. Рину Зеленую это очень обижало: "я пою, а на экране черная полоса". Черной полосой она считала вот эти лица беспризорников.
Взрослым о детях.
На одном из концертов произошла осечка: аккомпаниатор, с которым должна была выступать Зеленая, не приехал. Администратор уговорил актрису «исполнить что—нибудь». Она вышла на сцену и неуверенным детским голосом прочитала «Мойдодыр» Чуковского. Так в 1929 году родилось ее новое амплуа, породнившее ее с миллионами зрителей и слушателей. Амплуа называлось: «Риназеленая». Именно так писали ей письма малыши. И Зеленая записывала все, что удавалось подслушать и узнать в письмах.
Слава Рины Зеленой как исполнительницы «детских монологов» была велика, особенно в довоенное время. Если в кухню на коммуналке вбегал ребенок и кричал: «Рина Зеленая!» — кухня пустела. Соседи разбегались по комнатам к своим репродукторам. Ей приходили тысячи писем, с ней хотели дружить и те, кто воспринимал ее как обыкновенную девочку (телевидение появилось много позднее, и многие знали лишь ее голос), и те, кто знал, что это уважаемая, немолодая актриса, которую зовут Рина Зеленая. Актриса объездила десятки пионерлагерей, сотни школ. Выступала перед солдатами, академиками, спортсменами, учителями, выезжала в самые дальние уголки Советского Союза. В каждой статье о Рине Васильевне упоминалась ее поездка на Северный полюс.
Рина Зеленая умела находить с детьми правильный тон. Она разговаривала с малышами так уважительно, что они чувствовали неподдельный интерес к их делам. «Ты долго ломал эту машину?» — спросила она мальчика с остатками автомобиля. «Долго, — ответил он, — два дня».
Пройдет восемь лет, и актриса появится в фильме «Подкидыш», который хорошо знают и сегодня. В этой блистательной комедии есть прелестная девочка, играют артисты Ростислав Плятт и Фаина Раневская. Сценарий к этому фильму писала Рина Зеленая вместе со своей подругой Агнией Барто, и для себя она придумала роль говорливой смешной домработницы Ариши. Многие фразы пошли в народ.
Актриса постоянно искала те формы, в которых с наибольшей полнотой выразилась бы ее индивидуальность. На многих сценах она переиграла массу уморительных скетчей, ставила сама, конферировала. Однажды, чтобы не сорвался один из концертов, Рину Зеленую попросили заполнить паузу, и она детским голосом, с запинаниями и придыханиями протараторила "Мойдодыра". Успех был оглушительный. С тех пор актриса много лет выступала на эстраде в жанре "Взрослым о детях".
,,Нейлон 100%,, (1973)
Когда Рина Зеленая не играла детей,
она играла неутомимых общественниц-активисток и в этом была сродни другой гениальной артистке нашей эстрады - Марии Мироновой:
- Я как общественница могу сказать очень многое. Взять хотя бы сбор металлолома. Сейчас школьники снимают и сдают крышки от уличных колодцев, но теперь это категорически запрещено, потому что многие жители проваливаются туда и опаздывают на работу.
Или:
- В общем хорошо. Но - нехорошо! Мы все-таки молодежное жюри, а вы рассказываете о каких-то совершенно неправдоподобных вещах. Ну где вы видели, чтобы мужья изменяли женам! Я лично такого совершенно не помню.
("12 стульев", 1971)
,,12 стульев,, (1971)
В этих рассуждениях какая-то своя логика, которой ни в чем невозможно возразить. Но все вместе напоминает буксующий паровоз: пышет жаром, яростно крутит колеса, но не сдвигается с места.
В одной из сценок она врывается в кабинет милицейского начальника, которого играл
Михаил Пуговкин. Она была возмущена не тем, что похитили какую-то артистку, а тем, что в деле похищения артистов нет никакой системы, одних похищают, других - почему-то нет:
- Ведь, понимаете: зритель восхищается - артист похищается. Похищенный артист - это звучит как звание! Пожалуйста, запишите: улица Продольная, бывшая Поперечная. Наш дом капитально ремонтируют, и как только отремонтируют, его сейчас же снесут, и я тогда буду у Адрианы. Она некрасивая, но породистая. Она все-таки играла Дездемону, и ее своими руками душил народный артист Удмуртской АССР. А ее второй муж - он со всеми удобствами и с мусоропроводом... Почему у вас такое странное лицо? У вас голова болит? Послушайте, я вам дам замечательный рецепт и всю вашу голову как рукой снимет... Я сама была моржом, но я просто не переношу холодную воду.
(телевизионный фильм-концерт "Похищение", 1969)
Разрозненное сознание как разрозненные страницы. Такой жанр жизни. В этом жанре, между прочим, существовала целая страна. Но, слава провидению, умела над этим смеяться.
Рина Зеленая дважды выходила замуж. Первый раз она выскочила в 18 лет за известного юриста, но этот человек совершенно ей не подходил: он был ее намного старше,
Владимир Блюмельфельд. Она была как егоза, задорная, совсем ребенок, а он солидный, степенный, не случайно этот брак актриса потом назовет «ошибкой молодости». Они быстро разведутся, но будут дружить. И когда уже Рина Васильевна будет замужем снова, Владимир Блюмельфельд будет приходить в гости и дарить актрисе дорогие хорошие книги.
А потом у нее будет долгий и мучительный роман с известным журналистом
Михаилом Кольцовым. Он ей очень нравился, был умный и любил ее, но он был женат, а разрушать чужую семью Рина не хотела, и она оставила Кольцова.
Залечивать душевные раны актриса уехала в Абхазию в дом отдыха «Синоп» и там встретила мужчину, который стал на 40 лет главным смыслом всей ее жизни. Это был московский архитектор, грузин
Котэ Топуридзе. С ним Рина была необыкновенно счастлива, он был джентльмен, всегда с иголочки одет, замечательно готовил, и это тоже очень нравилось Рине, он был автором известных фонтанов на ВДНХ «Золотой колос» и «Дружба народов».
Умом и талантом Котэ Рина Зеленая гордилась больше, чем своей популярностью. «Я живу с «ходячей энциклопедией», он все знает» – говорила она. Они гуляли по Москве и ходили всегда не под ручку, а держась за руки. Характер у мужа был грузинский, горячий, он часто раздражался, никогда не просил прощения, извиняться должна была всегда Рина, и она это делала с удовольствием.
С мужем Константином Топуридзе (1905 - 1977)Своего мужа она называла «мой ангел», и так его стала звать и их домработница. Часто можно было услышать: «Звонил Ваш ангел, сказал, будет поздно». Так как оба были люди остроумные, то даже во время войны часто находили повод, чтобы посмеяться. Когда шла война, Константин Топуридзе с другими мужчинами, жильцами дома, дежурил на крыше – тушил зажигательные бомбы.
Шлемы добровольцам не полагались, и многие мужчины надевали на голову кастрюли. Рина умоляла мужа сделать тоже самое, но он был непреклонен. «Я – князь, я не могу умереть с кастрюлей на голове!» – говорил он. Рина Васильевна часто уезжала на гастроли.
Осенью 1945 года она была в Берлине и расписалась на стене Рейхстага. Она даже выступала на Северном полюсе. Недалеко от них гуляли белые медведи. Рина Зеленая была необыкновенной женщиной еще и потому, что она смогла подружиться с первой женой своего мужа. Та часто приходила к ним в гости. «Пришла наша первая жена» – говорила актриса. Еще ее очень полюбили дети Константина Топуридзе. Они подолгу жили в их доме и относились к Рине Васильевне очень нежно. А своих детей актриса так и не завела, все боялась, что они помешают работе. Конечно, об этом потом жалела, но всегда так трогательно опекала своих многочисленных племянников и племянниц.
В 1976 году у Константина Топуридзе случился второй инфаркт. Через некоторое время он умер. Его смерть была настоящим шоком для актрисы. От переживаний она даже на какое-то время совсем потеряла зрение. На панихиде она держалась, надвинула шляпу на самый лоб, правда, плечи ее содрогались от рыданий. И сразу после смерти мужа она стала старухой. А когда он еще был жив, и она много работала (концерты в Москве, поездки по всей стране), она каждый день ждала звонка, звонка с киностудии. Больше всего на свете ей хотелось сниматься в кино. И каждому, даже самому маленькому эпизоду в кино она была рада.
,,Три толстяка,, (1966)
Она сама переписывала свои безликие роли. Очень много сочиняла, придумывала прямо в кадре. И все ее бесчисленные секретарши, старушки, дамы в автобусе, певички, поэтессы, они такие яркие и такие выразительные. Каждая маленькая ее роль становилась настоящим киношедевром: ее ресторанная певичка из фильма «Дайте жалобную книгу». Романс явно не по возрасту. А в перерывах эта певица читает бюллетень по обмену жилплощади. Видно, не все хорошо в ее жизни.
,,Девушка без адреса,, (1957)
Чувство юмора ей не отказывало никогда, над ее шутками, хлесткими фразами смеялась вся Москва.
«Не трогайте меня, не смейте вторгаться в мое тело» – могла сказать она. Однажды гуляла по парку и свалилась в колючие кусты, дождалась первого прохожего и закричала:
«Обратите внимание, здесь валяется Рина Зеленая, она упала».
Вообще, Рина Васильевна обожала импровизированные выступления. Часто к ней в гости приходил артист
Ростислав Плятт. Он начинал весело петь, сочинять куплеты, а она танцевала вокруг него. Единственным их зрителем был ее любимый кот Васька, который на всякий случай садился высоко на шкаф.
А еще, к Рине Васильевне иногда приходил в гости
Сергей Михалков.
С Михалковым Зеленая познакомилась на корте — Зеленая была страстной спортсменкой. Она увлекалась теннисом, греблей в четверке, гимнастикой, коньками, и биллиардом в компании Маяковского. Второй сет прервал нескладный, длинный молодой человек и, заикаясь, предложил почитать со сцены его стихи.
«Ждите, когда я проиграю!», — рассердилась Зеленая. Он дождался и отдал ей коленкоровую тетрадку.
Первое стихотворение начиналось: «Дело было вечером, делать было нечего». Рина вспоминала: «На следующий день он позвонил, мы встретились и подружились. Михалков ходил на концерты, репетиции, слушал свои стихи. Отчасти восторгался мною. А друзья шептали: «Опять твой длинный сидит в зале». Если не было репетиции, мы ездили в пустых трамваях — мой любимый транспорт. Ходили по выставкам или просто помирали от смеха, рассказывая друг другу разные истории. А вечером после спектакля шли в «Жургаз», где Михалков съедал 6 отбивных — платила я, ведь я получала зарплату, а он еще нет. Мне казалось, что он всегда был голодный».
Она была отзывчивой, непрактичной, и вечно удивлялась — откуда у коллег берутся деньги? Ее карман всегда был пуст — гонорары мгновенно тратились на родных, друзей и светскую жизнь. Как люди шьют, укладывают чемоданы, готовят еду — все это было Рине непонятно.
,,Жених с того света,, (1958)
О своей жизни в то время Рина Зеленая рассказывала: «У нас у всех были свои дурацкие игры друг с другом.
Актер Хенкин, тявкнув, как щенок, хватал актрис за ноги. Шутка. Хенкин клялся мне в любви, а я просила его дать расписку не кусаться. От этого некоторые падали в обморок. С Утесовым, где бы ни встретились, я гладила его по голове, как укротитель и говорила: «Цезарь, успокойся, ты молодец, Цезарь». А Утесов брал в рот чуть ли не всю мою руку и урчал, очень довольный. И только после этого мы здоровались».
На именины Рины друзьями обычно устраивался костюмированный бал. То «русский» — женщины в сарафанах, мужчины в красных рубахах, в программе цыган с медведем на цепи, скоморох, медовуха, катание с гор и даже дыба. В другой раз «римский бал»: в квартире водрузили шесть колонн, стены разрисовали матронами с амфорами, на дверь ванной повесили табличку «Термы», сами увенчали головы лавром и под управлением дирижера —
Ираклия Андронникова — хором пели гекзаметры, сочиненные Михалковым.
Совместно с
Агнией Барто Рина Зеленая написала сценарий фильма
«Подкидыш» и сборник пьес для школьной самодеятельности. Сценарий «Подкидыша» был принят и без единой поправки. По ходу съемок выяснилось, что необходим еще один персонаж — домработница. Рина Васильевна буквально на съемочной площадке написала несколько сцен с участием несуразной тараторки Ариши и сыграла эту роль сама.
Потом Зеленая уговорила
Григория Александрова отдать ей мужскую роль гримера в комедии
«Весна», и актриса переписала ее на женскую. Она часто переписывала совершенно безликие, проходные роли, и импровизировала перед камерой, оживляя, вкладывая душу, характер в очередную секретаршу, поэтессу, тетку в автобусе, гувернантку, певичку, просто старушку, и роли эти становились маленькими шедеврами, персонажи оказывались крайне интересными, а реплики мгновенно разлетались в народе.
В музыкальной комедии "Весна" у Рины Зеленой в общей сложности не наберется и минуты экранного времени. Но не будем думать о секундах свысока - они реально вошли в вечность:
- Губы такие уже не носят!
При встрече с
Григорием Александровым:
- Давайте мне роль в новой картине. Вы обещали.
Он отвечает:
- Нету ни одной женской роли.
Я говорю:
- Давайте мужскую.
Он отвечает:
- Ее выбросили. Это роль парикмахера-гримера.
Она прочитала сценарий и придумала роль гримерши, от которой Александров отказаться уже не смог. И правильно сделал: эти секунды с раздражительной гримершей в его фильме вошли в число лучших и самых памятных:
- У меня один ус короче!
- Неважно. Следующий!..
Она прежде всего должна мне выдать тапочки, если они мне полагаются. А потом я уже могу с ними делать все, что мне угодно...
Ну, губы такие уже не носят, это надо будет что-нибудь подобрать... А главное дело, они хотят меня все отправить в отпуск. Как будто я могу с такими нервами в отпуск ехать!
Здесь тоже каждое слово отсюда - и в вечность. Но обратите внимание: в словах нет ровно ничего особенно смешного. Но они жутко смешны своей непредсказуемостью: такой неуправляемый поток речи, деловитое и при этом пламенное словоизвержение, клокочущий в душе мир, который спешит вырваться наружу и немедленно восстановить повсюду справедливость.
На съемках
«Подкидыша» Рина Зеленая познакомилась с
Раневской. Некоторые сцены фильма снимались на улице Горького, и толпа постоянно окружала съемочную группу. Через много лет Фаина Георгиевна вспоминала об этом: «У меня лично было такое впечатление, что я моюсь в бане, и туда пришла экскурсия сотрудников из Института гигиены труда и профзаболеваний». Слова
«Муля, не нервируй меня», придуманные Риной Зеленой, стали мучением Раневской на всю жизнь. С того фильма Зеленая с Раневской подружились.
О создании «Подкидыша» Рина Зеленая рассказывала: «Сценариев ни я, ни Барто до этого не писали, как это делается, не знали, может быть, поэтому мы ничего не боялись и нас не пугали никакие трудности. Когда мы писали сценарий, было твёрдо решено, что роли взрослых должны исполнять самые замечательные актёры.
Например, я предложила Ростислава Плятта и Фаину Раневскую, моих любимых актёров, хотя они ещё ни разу до тех пор не снимались в кино. Оставалось найти четырёхлетнюю героиню. И вот тут—то неожиданно начались мучения. Или родители были тогда несознательные и не отдавали своих детей сниматься в кино, или дети были в то время другие (они ведь ещё не смотрели по телевизору «Спокойной ночи, малыши!» и «Кинопанораму»). Во всяком случае, отыскать нужную девочку не удавалось никак. Найдём как будто подходящую — она разговаривать совсем не умеет. Другая, кажется, всем хороша, но настоящая бука, рукой закрывается. Как быть? Где же взять такую актрису, которая бы подходила по всем статьям?
Ассистенты долго ли, коротко ли — ура! — вдруг нашли. Лучше не придумаешь! Все ликуют. Наконец—то наш очаровательный «подкидыш» — Наташка (Вероника Лебедева) стоит в кабинете директора картины, окружённая взрослыми, и непринуждённо со всеми беседует, как маленькая фея.
Съёмочная группа в восторге от её болтовни, от кудрей и улыбки. Всем, всем хороша, ни одного недостатка! И только потом, во время съёмок, выяснилось, кого мы нашли. Внешность этого ангела ничего общего не имела с её характером. Хорошо помню эти ужасные дни. Весь съёмочный коллектив: оператор, осветители, актёры в гриме, костюмах, дети из детского сада с воспитателями — ждут за часом час. Чистые пруды перекрыты милицией.
А Наташка ни за что не желает сниматься. Мама, которая воспитала это сокровище, тоже пытается уговорить свою дочку. Но та просто не обращает на маменьку никакого внимания. Тогда на помощь режиссёру бросаются приехавшие на съёмку авторы. Они—то уж твёрдо уверены, что прекрасно знают детей и сумеют уговорить одного несносного ребёнка. Куда там! Наташка топает ногами и начинает реветь. И вот в минуту полного отчаяния, когда оператор стал уговаривать эту злодейку хоть на минутку подойти к аппарату, вдруг она потребовала, чтоб тогда он подарил ей велосипед. Тот, конечно, пообещал подарить ей велосипед и вообще всё, что она захочет. Но тут подошла режиссёр фильма Татьяна Николаевна Лукашевич и спокойно ей сказала:
— Сейчас мы будем тебя снимать, только имей в виду, что велосипед тебе подарить никак нельзя. Этот велосипед принадлежит киностудии, и его никому нельзя подарить.
Оператор в ужасе! Всё пропало! Девочка вопит на весь бульвар. Но вдруг происходит неожиданное: она внезапно успокаивается, подходит к оператору и говорит:
— Ну, раз это не твой велосипед, давай я и так буду сниматься.
Это было настоящее укрощение строптивой. Очевидно, серьёзная простота, с которой обратилась к ней Татьяна Николаевна, была для неё столь непривычной, что с тех пор всё пошло прекрасно. Что касается моего участия в фильме
«Подкидыш», то персонажа домработницы в картине не было совсем. Я присутствовала на съёмках как один из авторов, дописывая или меняя по ходу съёмок необходимые реплики. И вдруг однажды Лукашевич и Барто заявили мне, что нужен ещё один комедийный персонаж, который должна играть я. И так мне пришлось придумать роль домработницы и сниматься в «Подкидыше», импровизируя на ходу каждую сцену».
,,Иностранка,, (1965)
Но даже после съемок в «Подкидыше» Зеленую мало приглашали сниматься в кино.
«Мне говорили «Рина, Рина», а снимали других, — вспоминала она. — Наверное, надо было выйти замуж за кинорежиссера, но мне это не приходило в голову. Да и им, наверное. Никита Михалков перед Домом кино однажды упал на колени: «Рина, ты моя любимая актриса». Я сказала: «Так дай мне роль, какую—нибудь самую плохую». Но он только поклялся в вечной любви, поцеловал. И так всю жизнь. А я страдала, как голодный человек».
Конечно, она переживала, что у нее мало ролей в кино. Кинорежиссеры при встрече говорили ей слова любви, говорили, какая она замечательная артистка, и тут же о ней забывали. И как она обрадовалась, когда из Минска ей позвонил кинорежиссер Леонид Нечаев и пригласил в свой фильм «Приключения Буратино» на роль черепахи Тортиллы.
«Кончились человеческие роли, теперь буду играть черепаху» – сказала она. И этот очень маленький эпизод стал одним из самых ярких в фильме.
,,Приключения Буратино,, (1975)
Актриса очень обрадовалась, когда ей предложили сыграть роль черепахи Тортиллы в фильме «Приключения Буратино». Главным образом, потому что ее героиня должна петь. А петь Рина Васильевна любила. «Когда по радио теперь объявляют: «Романс Тортиллы». Исполняет Рина Зеленая», я чувствую себя тенором в опере», — говорила потом актриса. Кстати, песенка Тортиллы должна была быть на куплет длиннее:
Мне казалось, счастье рядом —
Только лапу протяни.
Но осенним листопадом
Пролетели лета дни.
Старость — все—таки не радость,
Люди правду говорят.
Как мне счастье улыбалось
Триста лет тому назад!
Рине Васильевна он очень не понравился: «Что такое «лапу»? Какую лапу? Нет у меня никаких лап!» И не стала петь.
Сыграв черепаху, она стала трогательной, строгой и ироничной миссис Хадсон в фильме
«Приключения Шерлока Холмса».
Эта парадоксальность сознания была свойственна Рине Зеленой и в жизни. Даром изъясняться фразами, которые может родить только гений, наделены очень немногие. Так вошли в вечность афоризмы Раневской. Зеленая ей не уступала:
- Извините, что я вас застала, - таким вежливым извинением она обычно начинала телефонный разговор.
Дар бывает заразительным, и все, кто общались с Риной Зеленой, заражались этим ее талантом воспринимать мир и реагировать на него с детской гениальной наивностью:
- Нет, это не годится! Разве черепахи такие шляпы носят?! - воскликнул режиссер Леонид Нечаев, увидевший ее костюм для роли Тортилы в фильме "Приключения Буратино".
- Человеческой роли не дождалась - так хоть Черепаху сыграю! - радовалась Рина Зеленая.
Однажды с режиссером
Игорем Масленниковым мы заговорили о его популярнейшем многосерийном фильме о докторе Ватсоне и Шерлоке Холмсе. Он рассказывал о трудностях с утверждением на роли артистов, исполнение которых теперь кажется эталонным:
- Ни Рину Зеленую, ни других артистов на студии долго не утверждали. Ливанов не подходил, потому что знаменитый скандалист, у Соломина для англичанина слишком русское курносое лицо, Рина Зеленая слишком стара и т.п. Но поскольку я был худруком объединения, я вымолил право сделать нечто вроде пилота. И когда мы сняли половину серии, все сразу успокоились. А Рине Васильевне я сразу предложил расширить ее роль - но она отказалась: "Нет-нет, я никогда еще не играла мебель, и мне это очень нравится!"
Она была очень остроумным человеком. Ее на самом деле звали, как мою маму, - Екатерина Васильевна. И я ее спросил: можно мне вас так называть? Она ответила:
"Лучше зовите меня - Руина Васильевна". Текст она вряд ли помнила, да он ей был и не нужен: она его придумывала так, как не смог бы больше никто.
Кто-то возражал из киноначальников, чтобы снимать в фильме актрису, ведь ей уже столько лет, но она на съемках была самой дисциплинированной, лучше всех знала текст, приходила первой в павильон и садилась тихонечко в уголочке, и ждала свою сцену.
«Я впервые в кино играю старую мебель» – сказала актриса, намекая на то, что в ее роли почти не было текста. Фильм снимался несколько лет, и когда он закончился, актрисе было уже 85.
«Бог покарал меня долголетием» – часто говорила актриса.
Василий Ливанов рассказывал: «Мне было десять лет, и я с родителями находился в только что освобожденной Одессе, — рассказывает Василий Борисович. — Артисты прилетели на военных самолетах и выступали рядом с ними, на аэродроме. Рина Зеленая имела потрясающий успех! Ее просто купали в овациях. Тогда же родители меня познакомили с ней, сказав: «Это Вася». А она ответила: «Не успеете оглянуться, как у этого Васи вырастут усы!»
Колоссальное удовольствие Рина Зеленая испытывала от работы в мультипликации, где чаще ей приходилось озвучивать юных героев. Нередко анимационный образ напрямую зависит от того, каким будет его голос, какие краски, какую душу вдохнет в уже нарисованного персонажа актер. Рина Васильевна никогда не ограничивалась готовым текстом. "Как все шаблонно!" - возмущалась она и аккуратно переписывала роль со своими пометками и исправлениями в школьную тетрадку. Не потому ли до сих пор так популярны Вовка из Тридевятого царства, Лягушонок, который ищет папу, Щенок, пытавшийся понять, кто же сказал "мяу", и цирковое чудо Лошарик?
Она ненавидела свой возраст, она ненавидела старость. Вслед за Хармсом могла повторить:
«Старость – это гадость». И хотя была окружена многочисленными родственниками, племянниками, чувствовала себя одинокой. Часто вспоминала мужа, любимого Котэ, говорила, как была с ним счастлива, вспоминала, как долго не могла убрать в шкаф его пиджак, который так и висел на спинке стула. Она почти ничего не видела, любила читать, но приходилось брать в руки лупу, чтобы посмотреть телевизионную программу, ставила кресло почти к самому экрану.
А еще она сломала шейку бедра и очень плохо ходила. Чтобы не докучать своим родственникам, которые замечательно о ней заботились, она подолгу жила в Доме ветеранов кино в Матвеевском, там даже у нее появился поклонник, 90-летний кинооператор. Из Матвеевского она уезжала озвучивать фильмы, на телевидение, но сил оставалось все меньше и меньше. Она понимала, что жизнь ее кончается.
Ее друзья и знакомые удивлялись, что великолепной актрисе не было присвоено звание народной артистки СССР. Актер Василий Качалов написал эпиграмму:
И академик, и герой,
И мореплаватель, и летчик,
И музыкант, и переводчик —
Поклонников твоих здесь рой…
Какая смесь одежд и лиц,
Племен, наречий, состояний!
Из хат, из келий, из темниц
Сошлися все здесь для признанья:
Пора стать Риночке Зеленой
Народной, а не заслуженной.
До последнего дня Рина Зеленая была окружена любящими родными и близкими. Она скончалась 1 апреля 1991 года и была похоронена в Москве, на Введенском кладбище.
Когда 1 апреля 1991 года актриса умерла, многие решили, что это шутка, но она действительно умерла. Как-то актриса сказала: «Если мне дадут новое звание, то это точно будет за 40 минут до смерти».
У Рины Зеленой был удивительный дар. Где бы она не находилась: на киноэкране, на сцене, в кругу друзей, она всегда везде была крупным планом. Не заметить ее было невозможно. И не только потому, что она потрясающе шутила, всегда сверкала остроумием, ее фразы за ней повторяла вся страна. Уж действительно, не бывает маленьких ролей, а бывают артисты талантливые и не очень. Рина Зеленая была очень талантливой актрисой. Такой ее будут помнить долго.