LiraA

На очереди — соискатели пяти мест в категории «Лучшая мужская роль второго плана».

Дж.К. Симмонс «Одержимость» (Whiplash)

Голливудский ветеран сделал себе имя двумя декадами ярких второстепенных ролей, но в этом году изменил привычному амплуа характерного актера, выйдя на первый план (и в лидеры оскаровской гонки) в «Одержимости» — эффектной драме, где его герой, дирижер университетского джаз-бенда, живописно свирепствует в поисках нового музыкального гения.

Эдвард Нортон «Бердмэн» (Birdman)

Главный (если не единственный) соперник Симмонса — восставший из небытия и восстанавливающий репутацию одного из лучших актеров своего поколения Нортон. Его роль в «Бердмэне» не уступает соседнему tour de force Майкла Китона практически ничем — в том числе, по части метасодержания: Нортон играет бесспорно талантливого, но «сложного» бродвейского актера.

Итан Хоук «Отрочество» (Boyhood)

Верным номинантом кажется и Хоук, из трех оскаровских номинаций которого лишь одна — актерская. Еще две, сценарные, Итан заработал в качестве соавтора Ричарда Линклейтера, в рассрочку отплатившего другу одной из самых значительных ролей в его карьере: с момента начала съемок в «Отрочестве» Хоук успел появиться в двух десятках других фильмов.

Том Уилкинсон «Сельма» (Selma)

Выиграв «Эмми» и «Золотой глобус» за роль Франклина в мини-сериале «Джон Адамс», навострившийся играть американских президентов англичанин Уилкинсон не должен остаться без внимания и по итогам набирающей обороты оскаровской кампании «Сельмы». В байопике Мартина Лютера Кинга ветеран играет его главного антагониста, 36-го президента США Линдона Джонсона.

Марк Раффало «Охотник на лис» (Foxcatcher)

Шум по поводу «Охотника на лис» с момента его каннской премьеры, напротив, поутих, и может оказаться, что из трех звезд фильма академики по-настоящему запомнили только зловещего Стива Кэрелла. Надежному, как скала, Марку Раффало не привыкать оставаться в тени — зато в его пользу говорят другие недавние удачи, в «Обыкновенном сердце» и «Хоть раз в жизни».

Крис Пайн «Чем дальше в лес...» (Into the Woods)

Как и в остальных актерских категория, вакантным по состоянию на начало декабря тут считается только одно место, на которое претендуют пять или шесть актеров. Преимуществом новизны, по слухам, готов воспользоваться Крис Пайн, который оказался и достойным певцом, и превосходным комиком, и вообще главным сюрпризом рождественского мюзикла Роба Маршалла.

Джош Бролин «Врожденный порок» (Inherent Vice)

На репутацию режиссера (П.Т. Андерсона) уповает в свою очередь Джош Бролин — автор еще одного комического бенефиса и чуть ли не главное украшение звездного актерского ансамбля «Врожденного порока». Единственной проблемой Бролина может оказаться сам фильм — чересчур экстравагантный на вкус усредненного академика.

Кристоф Вальц «Большие глаза» (Big Eyes)

Только что утвержденный на роль злодея в очередной серии бондианы Вальц у Академии на особом счету — двумя «Оскарами» из двух возможных в состоянии похвастаться единицы (из мужчин подобное удавалось только Кевину Спейси). Но Бертон — не Тарантино, а «Большие глаза» — не «Бесславные ублюдки», так что третьей номинации австрийцу, вероятно, придется подождать.

Роберт Дювалл «Судья» (The Judge)

Любят академики и Дювалла: на счету ветерана — один «Оскар» и шесть номинаций. Последняя из них датируется прошлым веком, что вполне может оказаться секретным козырем бесспорно уважаемого коллегами актера — его роль в «Судье» достаточно убедительна, чтобы проигнорировать сдержанные рецензии, скромные сборы и объективные недостатки фильма.

Роберт Паттинсон «Ровер» (The Rover)

Внезапный выбор кинокритика — первая приличная роль заматеревшего тин-идола Роберта Паттинсона, вгрызающегося в нее так самоотверженно, что все безобразия «сумеречной» саги напрочь стираются из памяти. Увы, посмотрели «Ровер» полторы калеки — ну и Квентин Тарантино, назвавший его «лучшим постапокалиптическим фильмом со времен «Безумного Макса».