Не бывает и не может быть награды за муку творческую.
Мука эта сама заключает в себе награду.
Восторг любви и упоенье счастьем
Восторг любви и упоенье счастьем,
Паденья в невесомость красоты,
И восхищенной нежности причастье,
Дурман ласканий, яркий свет звезды,
И ярость страсти, и безумства пламя,
Во тьме сиянье глаз твоих и рук,
И губ твоих божественных касанье,
И сладость невозможности нам мук!
О, как я жажду каждой нашей встречи,
Как я томлюсь и алчу твоих слов!
Как бесконечен день и краток вечер,
В который побеждает нас любовь.
Звездная ночь
Я ждал, когда наступит тишина,
Когда погаснут окна в нашем доме,
Чтобы тайком на кухне у окна
Послушать пенье звёзд на небосклоне.
И замереть, пленившись вдруг мечтой,
Что где-то там, среди больших созвездий,
Есть нежный голос звёздочки одной,
Что для меня свои слагает песни,
И ждёт тот миг, когда погаснет свет,
Когда я снова притаюсь на стуле,
И милый голос её будет петь
Слова, что в детство вдруг меня вернули.
Так сердцу станет сладко и тепло,
Как будто гладят добрые ладони.
Мне счастливо уснётся и светло
Под нежный шёпот звёзд на небосклоне.
Страсть
В каждом вдохе боль твоя и слёзы,
Каждый выдох – на душе разрыв,
Но я видел, как мерцают звёзды
В бездне глаз пленяющих твоих.
И не жаль мне встретить участь злую
На ступенях грязных кабака –
Я любил испанку молодую,
Не желая знать про жениха.
И сошлись навахи наши в танце,
Искры рассыпая по земле.
Плоть клинок пронзает с той же страстью,
Что влюбленных плавит при луне.
Резкий крик, удачное движенье,
Обожгло, как пламенем, ладонь.
Он упал неловко на колени,
И лицо перекосила боль.
Вся в слезах, меня ты проклиная,
Бросилась в объятья мертвеца.
Отвернулся и, слегка шатаясь,
Я пошёл к кувшину у крыльца.
Вдруг меж рёбер будто клин вонзился,
Кровь с вином смешались на груди.
Мне любви наваха в сердце впилась
От твоей недрогнувшей руки.
В каждом вдохе боль твоя и слёзы,
Выдох каждый – на душе разрыв,
Но я вижу, как мерцают звёзды
В бездне глаз пылающих твоих...
В повиновении любви
В повиновении любви два пылких сердца
В безумии желания сойтись
Ломают стены, что их разделяют,
И кровью заливают все вокруг,
Лишь только б каплею своей другой коснуться,
Соединиться, слиться и сгореть,
И пламенем своим других согреть,
Что в путах мрака ищут оправданье
Своей безвременно потушенной свечи.
Пусть речи их порою горячи,
Но холод с болью их сердца сковали…
Так скован я, и пут мне не сорвать –
Я сердце запер сам в резную клетку,
И горько мне за ту, что ключ хранит,
Ведь в сердце у нее огонь горит,
Мое же, словно ленточка на ветку,
Нанизано на шпаги из потерь,
Безумных дней, бессмысленных ночей,
Исколото ненужности шипами
И безответности истерзано штыками,
Хрипит и еле дышит, точно зверь,
Зимой простреленный азартом и гордыней.
Так память скорбная становится святыней,
А храм любви – пристанищем костей.
Вещь
Всю жизнь хотел купить тебя.
Нет, не добиться, не влюбить –
Купить! Как вещь, тебя купить!
Как вещью чтоб распорядиться,
Твоей свободой, красотой,
Твоей гордыней непомерной.
Теперь лишь я хозяин твой!
Была царицей, будешь пленной!
Теперь моя ты до конца,
Пока хочу тобой владеть я.
Ты – вещь в кармане подлеца.
Так улыбнись же, королевна!
Искристо-мистические образы
в хрустально-светлых картинах
художника Александра Маранова.