Форум - Показать сообщение отдельно

Manticore · 26.09.2009, 08:16

Говорящая кукла
Николай Иванович Кирсанов

Егору Шемякину на работу позвонила жена Валентина. Голос у нее был дрожащий, жалкий, почти плачущий.
- Егор, Таня заболела… Температура 39,5… я не знаю что делать. - Слова ее прерывались всхлипываниями. – Приезжай…
- Подожди, не паникуй, - попытался успокоить жену Егор. – Как, «не знаю что делать»? Ты же медик, успокойся, вспомни…
- Да не могу я лечить своего ребенка!– перебила она мужа отчаявшимся голосом. – Я боюсь и теряюсь… Чужих детей могу, а своего – нет.
Дальше в трубке были слышны только всхлипывания и шмыганье носом.
- Вызывай участкового врача, - жестко и твердо стал наставлять жену Егор, - и к ребенку в таком мокром виде не подходи. Все будет хорошо. Я сейчас приеду.
- Врача я уже вызвала, - всхлипнула Валентина.

Ребенка Егор и Валентина ждали долго и терпеливо. Валентина долгое время не могла забеременеть. Ходила к бабкам, использовала разные народные средства, лечилась и вот, наконец, через десять лет родилась долгожданная дочка, которой в этом году исполнилось пять лет.

Егор отпросился у начальства – он работал на стройке бригадиром каменщиков - и на своем допотопном «Москвиче», выжимая из него все, заметно ослабевшие за долгие годы эксплуатации, лошадиные силенки, помчался домой.

Таня лежала в кроватке, глазки неестественно блестели, дыхание было жесткое. Рядом, развалившись, лежал здоровенный кот Охламон. Кличку эту дал ему Егор за его праздный образ жизни и беспросветную лень. Таня его звала ласково – «мой Охламончик».
- Э, подружка, так дело не пойдет, - щупая дочке лоб, нарочито весело сказал Егор. – Болеть мы тебе не дадим. Какой-то злой вирус пробрался в организм нашей Танечки и хулиганит там. А ты, Охламон, куда смотрел? Почему вирус к Тане пропустил? – наигранно строго переключился Егор на кота.
Охламон приоткрыл глаза, сладко зевнул, судорожно потянулся, так, что занял почти половину кровати, и снова свернувшись, отключился.
– Минтая сегодня, лодырь, не получишь. Будешь голодный ходить за то, что Таню не уберег.
Таня, вяло улыбаясь, стала гладить кота:
- Получишь-получишь. Не слушай папу, он шутит.
- Ремня ему лодырю надо дать, а не минтая, - продолжал шутя наступать на кота Егор, чтобы хоть немного развлечь дочку и отвлечь ее от болезни. – Ишь развалился!

В глазах Тани появились слабо мерцающие веселые искорки. Вслед за глазами стали оживать и губы – их тронула легкая улыбка. Видно было, что эти веселые искорки в глазах, и эта слабая улыбка с трудом пробивались через плотную пелену недуга, и этот недуг вот-вот снова вытеснит их и займет главенствующее положение и в глазах, и на лице, и во всем теле.

- Сейчас придет добрый доктор Айболит, даст лекарства и злой вирус с криком «Караул! Убивают!» вылетит из Тани, как пробка. Все будет хорошо, дочка, - гладя Таню по головке, успокаивал Егор, - все будет хорошо, потерпи немного.
- Воспаление легких, - заключила участковый врач, тщательно прослушав Таню. – Необходимо стационарное лечение под наблюдением врача.
Губы Валентины задрожали, глаза заблестели от слез. Егор строго посмотрел на жену. «Держи себя в руках», - говорил его взгляд.
- А дома лечить нельзя? – робко спросила Валентина.
- Вы же медик, а такие вопросы задаете, - упрекнула ее врач. – Возможно, ей понадобиться капельница, позже физиотерапия и другие процедуры. Дома есть возможность для такого лечения? – Врачиха вопросительно посмотрела на Валентину. - То-то же.
Она тут же оформила направление в детскую больницу.
- Чем быстрее положите ребенка, тем лучше будет для него, - сказала она перед уходом.

Сборы были недолги. Егор отвез жену с дочкой в больницу и вернулся на работу. На душе было грустно и тревожно. Мысли были заняты одним: как там дочка?
На другой день, еле дождавшись конца рабочего дня, Егор помчался в больницу. По дороге заехал в магазин «Детский мир» и купил большую, красивую говорящую куклу. При переворачивании на живот и на спину, она четко говорила «мама». Стоила кукла недешево, а зарплата Егора оставляла желать лучшего, и поэтому он какое-то мгновенье стоял в раздумье: «купить - не купить». «А! – махнул он, наконец, рукой, - деньги – это зло и надо от него быстрее избавляться». Он облегчил кошелек от «зла» и с коробкой подмышкой, предвкушая, какую радость испытает Таня, помчался к машине. Валентина все эти сутки была рядом с дочерью.

Увидев отца, Таня повеселела, глазенки засветились радостью.
- Ну, как тут наша принцесса? – целуя дочку в лоб и одновременно определяя, горячая она или нет, весело спросил Егор.
- Сегодня уже лучше, - нежно и устало глядя на дочь, ответила Валентина. – Температура 37,4, ожила…
- Давай выздоравливай побыстрее, а то Охламон там истосковался весь по тебе. Ходит по квартире и жалобно так мяукает: Где Таня? Где Таня? Голодовку объявил, свою любимую рыбу минтай даже не ест.
Таня рассмеялась:
- Ну ты, папка, и сочинитель!
Девчонки при слове «Охламон» удивленно повернулись все к Артему. На личиках читалось любопытство: что там у них дома за Охламон живет?
- Это у нас кота так зовут, - смеясь, пояснила Валентина.
Палата повеселела.

- Вот тебе от нас с Охламоном подарок.
Егор открыл коробку, достал куклу и тут же продемонстрировал ее способность говорить «мама». Таня на мгновенье оторопела от увиденного. Она нетерпеливо протянула руки за куклой.

Рядом с Таней на койке лежала худенькая, бледная, с острым носиком девочка. Егор обратил внимание на нее, когда еще только вошел в палату. Она каким-то отрешенным взглядом посмотрела на него и отвернулась к окну. Все девчонки с любопытством разглядывали нового человека, а эта как-то демонстративно отвернулась. Егору это показалось странным.
Рядом с девочкой, понуро склонив голову, сидела старушка с редкими седыми волосами, маленьким высохшим лицом, испещренным глубокими морщинами. Она мельком вскинула на Егора свои усталые, выцветшие глаза и снова опустила голову. Губы ее почти незаметно шевелились, как будто старушка шепотом разговаривала с кем-то невидимым. Услышав, как кукла произносит «мама», девочка повернулась, приподнялась и жадно вцепилась взглядом в это, как ей казалось, чудо. По ее взгляду, вытянувшемуся личику с чуть приоткрытым от удивления ртом, было видно, что она видит такую куклу впервые.

- Тебя как зовут, - спросил Егор.
- Настя, - тихо ответила девочка.
- Таня, давай дадим Настеньке куклу поиграть? Она немного поиграет и тебе отдаст.
Таня немного посомневалась, и, видимо вспомнив наставления отца, чтобы она никогда не жадничала, протянула куклу соседке по койке.
Лицо Насти оживилось. Она еще не могла до конца поверить, что у нее в руках оказалось такое сокровище. Вскоре кровать ее окружили другие девчонки.
- А у меня тоже такая есть, - сказала одна из них. Другие стали наперебой рассказывать и хвастаться, какие у них дома есть куклы, игрушки.

«Никто так не любит похвастаться, как дети» - глядя на возбужденных девчонок, с улыбкой подумал Егор. Бросив взгляд на Настю, он понял, что похвастаться ей было нечем. В это время Валентина направилась к выходу, на ходу дав незаметно знак мужу, чтобы следовал за ней.
- Мы сейчас, дочка, придем, - сказал Егор и вышел вслед за женой. Они присели в холле на диван.
- Бедная девочка, - вздохнула Валентина.
- Это ты про кого? – насторожился Егор. Он подумал, что эти слова относятся к Тане.
- Я о Настеньке. Старушка рассказала мне все про нее, и с тех пор сердце у меня не на месте, прямо разрывается от жалости.
- Это бабушка Насти? – спросил Егор.
- Нет, это соседка ее. Они живут в деревне Сосновка, в семи километрах от города. Старушка, видать, сердобольная, приехала навестить девочку, принесла пирожков, варенья…
- А где у нее родители-то? – нетерпеливо спросил Егор.
- Отец ее работал шофером в какой-то автоколонне. Зарабатывал неплохо, жили хорошо, пока не начались эти перестройки, реформы… Автоколонна приказала долго жить, работы нигде не было и отец, чтобы прокормить семью, завербовался на заработки куда-то на север. Там и сгинул. Жене сообщили, что муж ее провалился вместе с машиной где-то там под лед и утонул. Мать Насти это горе подкосило, она стала выпивать, а сейчас совсем спилась. Все, что было ценного в доме, продала и пропила. Короче, опустилась ниже некуда, на самом дне оказалась. Девочка совсем беспризорная… - голос Валентины дрогнул, - брошенная…

Валентина замолчала. Достала платочек, промокнула им глаза. Некоторое время оба сидели молча.
- Я вот думаю, - прервала молчание Валентина, - может, заберем ее к себе, Егор, а? Вместе с Таней будут расти?
Егор задумался.
- Ты думаешь, это так просто? Тут волокиты будет... Ты адрес ее узнала?
- Да, я записала, - обрадовано, что муж в принципе не против, ответила Валентина.
- Тут надо все хорошо продумать, проконсультироваться со знающими людьми. Я не против удочерить девчонку, но это надо сделать по закону.
- Если бы не эта старушка, - сказала Валентина, - то неизвестно еще жива ли сейчас была бы Настя. Заметив, что из дома дня два уже никто не выходит, старушка решила проведать Настю. Зашла - в доме холодно, сыро, не топлено. Настя, чуть живая, вся в жару лежит в постели в каких-то лохмотьях. Старушка вызвала скорую помощь, и вот так она оказалась здесь.
- А мать-то где была? – возмущенно спросил Егор.
- Матери дома не было, скорее всего, она была в очередном запое.
- Ладно, - твердо сказал Егор, - решим мы этот вопрос, а пока пошли в палату.

26.09.2009, 08:16	#19
Manticore ВИП Гуру Форума Регистрация: 06.03.2008 Адрес: Жемчужина у моря Сообщения: 2,795 Репутация: 2560	Говорящая кукла Николай Иванович Кирсанов Егору Шемякину на работу позвонила жена Валентина. Голос у нее был дрожащий, жалкий, почти плачущий. - Егор, Таня заболела… Температура 39,5… я не знаю что делать. - Слова ее прерывались всхлипываниями. – Приезжай… - Подожди, не паникуй, - попытался успокоить жену Егор. – Как, «не знаю что делать»? Ты же медик, успокойся, вспомни… - Да не могу я лечить своего ребенка!– перебила она мужа отчаявшимся голосом. – Я боюсь и теряюсь… Чужих детей могу, а своего – нет. Дальше в трубке были слышны только всхлипывания и шмыганье носом. - Вызывай участкового врача, - жестко и твердо стал наставлять жену Егор, - и к ребенку в таком мокром виде не подходи. Все будет хорошо. Я сейчас приеду. - Врача я уже вызвала, - всхлипнула Валентина. Ребенка Егор и Валентина ждали долго и терпеливо. Валентина долгое время не могла забеременеть. Ходила к бабкам, использовала разные народные средства, лечилась и вот, наконец, через десять лет родилась долгожданная дочка, которой в этом году исполнилось пять лет. Егор отпросился у начальства – он работал на стройке бригадиром каменщиков - и на своем допотопном «Москвиче», выжимая из него все, заметно ослабевшие за долгие годы эксплуатации, лошадиные силенки, помчался домой. Таня лежала в кроватке, глазки неестественно блестели, дыхание было жесткое. Рядом, развалившись, лежал здоровенный кот Охламон. Кличку эту дал ему Егор за его праздный образ жизни и беспросветную лень. Таня его звала ласково – «мой Охламончик». - Э, подружка, так дело не пойдет, - щупая дочке лоб, нарочито весело сказал Егор. – Болеть мы тебе не дадим. Какой-то злой вирус пробрался в организм нашей Танечки и хулиганит там. А ты, Охламон, куда смотрел? Почему вирус к Тане пропустил? – наигранно строго переключился Егор на кота. Охламон приоткрыл глаза, сладко зевнул, судорожно потянулся, так, что занял почти половину кровати, и снова свернувшись, отключился. – Минтая сегодня, лодырь, не получишь. Будешь голодный ходить за то, что Таню не уберег. Таня, вяло улыбаясь, стала гладить кота: - Получишь-получишь. Не слушай папу, он шутит. - Ремня ему лодырю надо дать, а не минтая, - продолжал шутя наступать на кота Егор, чтобы хоть немного развлечь дочку и отвлечь ее от болезни. – Ишь развалился! В глазах Тани появились слабо мерцающие веселые искорки. Вслед за глазами стали оживать и губы – их тронула легкая улыбка. Видно было, что эти веселые искорки в глазах, и эта слабая улыбка с трудом пробивались через плотную пелену недуга, и этот недуг вот-вот снова вытеснит их и займет главенствующее положение и в глазах, и на лице, и во всем теле. - Сейчас придет добрый доктор Айболит, даст лекарства и злой вирус с криком «Караул! Убивают!» вылетит из Тани, как пробка. Все будет хорошо, дочка, - гладя Таню по головке, успокаивал Егор, - все будет хорошо, потерпи немного. - Воспаление легких, - заключила участковый врач, тщательно прослушав Таню. – Необходимо стационарное лечение под наблюдением врача. Губы Валентины задрожали, глаза заблестели от слез. Егор строго посмотрел на жену. «Держи себя в руках», - говорил его взгляд. - А дома лечить нельзя? – робко спросила Валентина. - Вы же медик, а такие вопросы задаете, - упрекнула ее врач. – Возможно, ей понадобиться капельница, позже физиотерапия и другие процедуры. Дома есть возможность для такого лечения? – Врачиха вопросительно посмотрела на Валентину. - То-то же. Она тут же оформила направление в детскую больницу. - Чем быстрее положите ребенка, тем лучше будет для него, - сказала она перед уходом. Сборы были недолги. Егор отвез жену с дочкой в больницу и вернулся на работу. На душе было грустно и тревожно. Мысли были заняты одним: как там дочка? На другой день, еле дождавшись конца рабочего дня, Егор помчался в больницу. По дороге заехал в магазин «Детский мир» и купил большую, красивую говорящую куклу. При переворачивании на живот и на спину, она четко говорила «мама». Стоила кукла недешево, а зарплата Егора оставляла желать лучшего, и поэтому он какое-то мгновенье стоял в раздумье: «купить - не купить». «А! – махнул он, наконец, рукой, - деньги – это зло и надо от него быстрее избавляться». Он облегчил кошелек от «зла» и с коробкой подмышкой, предвкушая, какую радость испытает Таня, помчался к машине. Валентина все эти сутки была рядом с дочерью. Увидев отца, Таня повеселела, глазенки засветились радостью. - Ну, как тут наша принцесса? – целуя дочку в лоб и одновременно определяя, горячая она или нет, весело спросил Егор. - Сегодня уже лучше, - нежно и устало глядя на дочь, ответила Валентина. – Температура 37,4, ожила… - Давай выздоравливай побыстрее, а то Охламон там истосковался весь по тебе. Ходит по квартире и жалобно так мяукает: Где Таня? Где Таня? Голодовку объявил, свою любимую рыбу минтай даже не ест. Таня рассмеялась: - Ну ты, папка, и сочинитель! Девчонки при слове «Охламон» удивленно повернулись все к Артему. На личиках читалось любопытство: что там у них дома за Охламон живет? - Это у нас кота так зовут, - смеясь, пояснила Валентина. Палата повеселела. - Вот тебе от нас с Охламоном подарок. Егор открыл коробку, достал куклу и тут же продемонстрировал ее способность говорить «мама». Таня на мгновенье оторопела от увиденного. Она нетерпеливо протянула руки за куклой. Рядом с Таней на койке лежала худенькая, бледная, с острым носиком девочка. Егор обратил внимание на нее, когда еще только вошел в палату. Она каким-то отрешенным взглядом посмотрела на него и отвернулась к окну. Все девчонки с любопытством разглядывали нового человека, а эта как-то демонстративно отвернулась. Егору это показалось странным. Рядом с девочкой, понуро склонив голову, сидела старушка с редкими седыми волосами, маленьким высохшим лицом, испещренным глубокими морщинами. Она мельком вскинула на Егора свои усталые, выцветшие глаза и снова опустила голову. Губы ее почти незаметно шевелились, как будто старушка шепотом разговаривала с кем-то невидимым. Услышав, как кукла произносит «мама», девочка повернулась, приподнялась и жадно вцепилась взглядом в это, как ей казалось, чудо. По ее взгляду, вытянувшемуся личику с чуть приоткрытым от удивления ртом, было видно, что она видит такую куклу впервые. - Тебя как зовут, - спросил Егор. - Настя, - тихо ответила девочка. - Таня, давай дадим Настеньке куклу поиграть? Она немного поиграет и тебе отдаст. Таня немного посомневалась, и, видимо вспомнив наставления отца, чтобы она никогда не жадничала, протянула куклу соседке по койке. Лицо Насти оживилось. Она еще не могла до конца поверить, что у нее в руках оказалось такое сокровище. Вскоре кровать ее окружили другие девчонки. - А у меня тоже такая есть, - сказала одна из них. Другие стали наперебой рассказывать и хвастаться, какие у них дома есть куклы, игрушки. «Никто так не любит похвастаться, как дети» - глядя на возбужденных девчонок, с улыбкой подумал Егор. Бросив взгляд на Настю, он понял, что похвастаться ей было нечем. В это время Валентина направилась к выходу, на ходу дав незаметно знак мужу, чтобы следовал за ней. - Мы сейчас, дочка, придем, - сказал Егор и вышел вслед за женой. Они присели в холле на диван. - Бедная девочка, - вздохнула Валентина. - Это ты про кого? – насторожился Егор. Он подумал, что эти слова относятся к Тане. - Я о Настеньке. Старушка рассказала мне все про нее, и с тех пор сердце у меня не на месте, прямо разрывается от жалости. - Это бабушка Насти? – спросил Егор. - Нет, это соседка ее. Они живут в деревне Сосновка, в семи километрах от города. Старушка, видать, сердобольная, приехала навестить девочку, принесла пирожков, варенья… - А где у нее родители-то? – нетерпеливо спросил Егор. - Отец ее работал шофером в какой-то автоколонне. Зарабатывал неплохо, жили хорошо, пока не начались эти перестройки, реформы… Автоколонна приказала долго жить, работы нигде не было и отец, чтобы прокормить семью, завербовался на заработки куда-то на север. Там и сгинул. Жене сообщили, что муж ее провалился вместе с машиной где-то там под лед и утонул. Мать Насти это горе подкосило, она стала выпивать, а сейчас совсем спилась. Все, что было ценного в доме, продала и пропила. Короче, опустилась ниже некуда, на самом дне оказалась. Девочка совсем беспризорная… - голос Валентины дрогнул, - брошенная… Валентина замолчала. Достала платочек, промокнула им глаза. Некоторое время оба сидели молча. - Я вот думаю, - прервала молчание Валентина, - может, заберем ее к себе, Егор, а? Вместе с Таней будут расти? Егор задумался. - Ты думаешь, это так просто? Тут волокиты будет... Ты адрес ее узнала? - Да, я записала, - обрадовано, что муж в принципе не против, ответила Валентина. - Тут надо все хорошо продумать, проконсультироваться со знающими людьми. Я не против удочерить девчонку, но это надо сделать по закону. - Если бы не эта старушка, - сказала Валентина, - то неизвестно еще жива ли сейчас была бы Настя. Заметив, что из дома дня два уже никто не выходит, старушка решила проведать Настю. Зашла - в доме холодно, сыро, не топлено. Настя, чуть живая, вся в жару лежит в постели в каких-то лохмотьях. Старушка вызвала скорую помощь, и вот так она оказалась здесь. - А мать-то где была? – возмущенно спросил Егор. - Матери дома не было, скорее всего, она была в очередном запое. - Ладно, - твердо сказал Егор, - решим мы этот вопрос, а пока пошли в палату.