Кто людям помогает - тот тратит время зря.
Хорошими делами прославиться нельзя.
Поэтому я всем и каждому советую
Всё делать точно так,
Как делает старуха по кличке Шапокляк.
Как делает старуха по кличке Шапокляк!

Кто людям помогает - тот тратит время зря.
Хорошими делами прославиться нельзя
Прославиться нельзя, прославиться нельзя.

( Старуха Шапокляк)

Неотпущение

Прощай, прости
Постылый мир,
Ты учинил лихую вздорность,
Сжав взаперти,
Души сапфир,
Так не узнав его покорность.
Суд учинил над красотой, -
Вогнав в могилу непорочность, -
Неочернённой чистотой,
Над голубиной простотой, -
Оклеветал её "нарочность".

Но не прощаю, -
Хоть простилась, -
Людской прохладе лживый дух,
Увещеваю:
Не смирилась
Пред спесью ваших "потаскух",
Что слугами царей зовутся, -
О верноподданстве всё вслух, -
Как свиньи при дворе пасутся,
Вчиняя в бон свои паскудства,
А чести дух, как тлен, истух.

Державность -
Гостия властей,
Увековеченная данность,
Лет давность,
Дряхлое костей
Тщит длить и длит свою сохранность
Под это роя рвы могил
Невинным, непорочным чадам,
Которым гордый век вчинил, -
Что вспять прекрасен, сердцу мил, -
Всем "стадом" насладиться адом.
/АК/

Всплыл над морем месяц юный.
Ветер рвет с дубов одежды.
Эх,забью кальян и дуну!
Нет судьбы и нет надежды!
(Омар Хайам,неопубликованное)

Иосиф Бродский. Романс Скрипача

"Тогда, когда любовей с нами нет,
Тогда, когда от холода горбат,
Достань из чемодана пистолет,
Достань и заложи его в ломбард.

Купи на эти деньги патефон
И где-нибудь на свете потанцуй,
В затылке нарастает перезвон,
Ах, ручку патефона поцелуй.

Да, слушайте совета Скрипача,
Как следует стреляться сгоряча:
Не в голову, а около плеча!
Живите только плача и крича!

На блюдечке я сердце понесу
И где-нибудь оставлю во дворе.
Друзья, ах, догадайтесь по лицу,
Что сердца не отыщется в дыре,
Проделанной на розовой груди,
И только патефоны впереди,
И только струны-струны, провода,
И только в горле красная вода."

/Я странная, но это мне идёт... /

Я странная, но это мне идёт.
Собою быть – великое искусство…
Не приседала я под «Тает лёд»,
Зато в запасе есть свои безумства.

К примеру, запах летнего дождя
Меня в восторг приводит, наслаждаюсь…
Плохого не желаю уходя,
Но раз ушла – назад не возвращаюсь.

Я обожаю лампочки в сердцах
Простых людей, в которых свет, как солнце.
И точно знаю, что не пить с лица,
А вот душа на помощь отзовётся…

Мне нравятся такие чудаки,
Что всё отдать готовы, без оглядки…
Они по чьим-то меркам – бедняки,
Зато душа у них всегда в достатке…

Я странная, но это мне к лицу…
Подмигиваю детям, нравлюсь кошкам.
Когда молюсь небесному Отцу –
Благодарю, а жалуюсь немножко…

Я уши не успела проколоть,
А в тридцать шесть уже и нет желанья.
И голос сердца мне не побороть,
Ведь он даёт надежду утром ранним…

И запах свежескошенной травы
Мне нравится вдыхать и верить людям.
Я жаворонок с примесью совы.
И я жива, раз за спиною судят…

Я странная. Мне в этом повезло…
Меня в толпе не встретить оголтелой.
Но если солнце утром вновь взошло,
То можно день украсить добрым делом…

И у меня желаний не пятьсот,
Лишь несколько таких необходимых:
Пусть не болеет мама, пусть живёт!
И чтоб хранил Господь людей любимых.

И чтобы меньше слёз, потерь и бед
Утяжеляли нам сердца с годами.
Я странная, на мне татушек нет,
Зато во мне есть сердце с чудесами…

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2017

Воздух пасмурный влажен и гулок;
Хорошо и не страшно в лесу.
Легкий крест одиноких прогулок
Я покорно опять понесу.

И опять к равнодушной отчизне
Дикой уткой взовьется упрек,-
Я участвую в сумрачной жизни,
Где один к одному одинок!

Выстрел грянул. Над озером сонным
Крылья уток теперь тяжелы.
И двойным бытием отраженным
Одурманены сосен стволы.

Небо тусклое с отсветом странным —
Мировая туманная боль —
О, позволь мне быть также туманным
И тебя не любить мне позволь.

28 августа 1935
Осип.М.

Осип Мандельштам
(Вариант 1911 года)

Воздухъ пасмурный влаженъ и гулокъ;
Хорошо и не страшно въ лѣсу.
Легкій крестъ одинокихъ прогулокъ
Я покорно опять понесу.

И опять к равнодушной отчизнѣ
Дикой уткой взовьется упрекъ:
Я участвую въ сумрачной жизни
И невиненъ, что я одинокъ!

Выстрѣлъ грянулъ. Надъ озеромъ соннымъ
Крылья утокъ теперь тяжелы,
И двойнымъ бытіемъ отраженнымъ
Одурманены сосенъ стволы.

Небо тусклое съ отсвѣтомъ страннымъ —
Міровая туманная боль —
О позволь мнѣ быть также туманнымъ
И тебя не любить мнѣ позволь!

1911.

Роальд Мандельштам (1932-1961)

***

Ковшом Медведицы отчерпнут,
Скатился с неба лунный серп.
Как ярок рог луны ущербной
И как велик её ущерб!

На медных досках тротуаров
Шурша, разлёгся лунный шёлк,
Пятнист от лунного отвара,
От лихорадки лунной жёлт.

Мой шаг, тяжёлый, как раздумье
Безглазых лбов, безлобых лиц,
На площадях давил глазунью
Из луж и ламповых яиц.

—Лети, луна! Плети свой кокон,
Седая вечность — шелкопряд!
Пускай темны глазницы окон,
И обо мне не говорят!

Мороз от ног отщиплет пальцы —
Добыча верная в ночах, —
Идут! Они — неандертальцы,
А я — копьё на их плечах.

—Идут, идут — отлично спелись
Под шорох туч и ветра свист;
—Какая ночь! — Археоптерикс —
Не час полуночи навис.

Не сны — сырые груды щебня,
Где чудом — треск горящих щеп...
Пусть ярок рог луны ущербной,
Но как велик её ущерб!

***
Хрупкая стеклянная солома —
Сноп дождя над серой крышей дома!
Меркли звёзды, близилась заря —
Для неё ковали метрономы
Белые цепочки серебра.

Таяло,
Морозило;
Увяло неба неостывшее литьё, —
Вечер, догорая над каналом,
Медленно впадает в забытьё.

Гаснут волны в отблесках оконных,
Превращаясь в тёмное стекло.
– Сколько лодок вы качали, волны?
Сколько туч над вами пронеслось?

– Сколько звёзд сегодня распустилось
На багряном стяге облаков?
– Сколько мыслей в мире зародилось?
Сколько новых выросло цветов?

Кто сочтёт?.. И ни к чему всё это!
Ведь цветы для счёта не цветут.
Город спит – его морские ветры
Мокрыми метёлками метут.

20 марта1954


Cкрытый текст -

Ну вот и всё…. У точки невозврата
Стоим с тобой по обе стороны…
Какая же жестокая расплата
За то, в чём даже нет ничьей вины…

Ну вот и всё… прощанья и прощенья…
Всё ни к чему - рассыпался пасьянс…
Дай, Бог, тебе удачи и везенья…
Дай, Господи, мне сил в последний раз…

Ну вот и всё… А я ещё живая…
Хожу… дышу… и, кажется, люблю…
Вы спросите: «А разве так бывает,
Когда весь парус в клочья кораблю?..»

Ну вот и всё… и все-таки послушай,
Я буду в сердце трепетно хранить
Минутки счастья, гревшие мне душу…
И нежности серебряную нить…

Ну вот и всё… Наверное, так надо…
У каждой сказки должен быть финал…
Я думала, Бог дал тебя в награду,
А Бог… меня на прочность проверял…

@:Марина Есенина

Всё, что громко, — не значит искренне,
Если любят — то тихо, бережно,
Не бросают слова, а мысленно
За Вас молятся, в Вас уверены.

Если ждать — то не обещания,
Ценность только имеют действия.
Если слёзы лить — от желаний лишь,
Что исполнились, и не верится.

Если друг — то один, но преданный,
Там, где много, — всегда предательства.
Если вверх идти — против ветра лишь,
А не следовать обстоятельствам.

© Янина Бурмистр

Саша Черный, 1929 год

"Над болотцем проносится вздох,-
Это ахнула сонная жаба.
Изумрудный в звездочках мох.
На полянке - с лукошком баба.

Проглядела - не видит - прошла:
Россыпь рыжиков дремлет под елкой.
Под стволом паутинная мгла
И шатер островерхий и колкий.

Стебельки пронизали весь мох.
Средь малиновых капель гвоздики,
В светлых листьях, как сизый горох,
Чуть колышутся гроздья черники.

Не вставай, не сгибайся… Лежи:
За охапкой притянешь охапку…
Возле вала, у старой межи,
Наберешь ты полную шапку.

И на дачу лениво придешь.
Молоко на коленях в тарелке.
Льются ягоды… Легкая дрожь.
Пересыпешь их сахаром мелким.

Холодок на зубах и в душе,-
Сладкий запах лесного затишья.
За калиткой, в густом камыше,
Шелестящая жалоба мышья.

Ложка в сонной ладони замрет.
За стволами - крестьянские срубы…
И бесцельно на ласточкин лет
Улыбаются синие губы."

Юрий Левитанский

"Светлый праздник бездомности,
тихий свет без огня.
Ощущенье бездонности
августовского дня.

Ощущенье бессменности
пребыванья в тиши
и почти что бессмертности
своей грешной души.

Вот и кончено полностью,
вот и кончено с ней,
с этой маленькой повестью
наших судеб и дней,

наших дней, перемеченных
торопливой судьбой,
наших двух переменчивых,
наших судеб с тобой.

Полдень пахнет кружением
дальних рощ и лесов.
Пахнет вечным движением
привокзальных часов.

Ощущенье беспечности,
как скольженье на льду.
Запах ветра и вечности
от скамеек в саду.

От рассвета до полночи
тишина и покой.
Никакой будто горечи
и беды никакой.

Только полночь опустится,
как догадка о том,
что уже не отпустится
ни сейчас, ни потом,

что со счета не сбросится
ни потом, ни сейчас
и что с нас еще спросится,
еще спросится с нас."

Иосиф Бродский

Я был только тем, чего
ты касалась ладонью,
над чем в глухую, воронью
ночь склоняла чело.

Я был лишь тем, что ты
там, внизу, различала:
смутный облик сначала,
много позже — черты.

Это ты, горяча,
ошую, одесную
раковину ушную
мне творила, шепча.

Это ты, теребя
штору, в сырую полость
рта вложила мне голос,
окликавший тебя.

Я был попросту слеп.
Ты, возникая, прячась,
даровала мне зрячесть.
Так оставляют след.

Так творятся миры.
Так, сотворив их, часто
оставляют вращаться,
расточая дары.

Так, бросаем то в жар,
то в холод, то в свет, то в темень,
в мирозданьи потерян,
кружится шар.

1981 г.

В сущности

О том, что мне давно
пора умерить прыть,
спешит напомнить моложавый месяц.
Но по сравненью с тем,
как долго мне не быть,
я в сущности, я в сущности младенец.

О том, что надо мне
потише быть бы впредь,
соседушка мой дорогой мечтает.
Но по сравненью с тем,
как долго мне не петь,
я в сущности, я в сущности немая.

Любви моей плету
гипюровую нить,
и в кружеве хожу я нараспашку.
Но по сравненью с тем,
как долго не любить,
я в сущности, я в сущности монашка.
Т.Ф.

писано Человеком. не мной
 

Поэт в отчизне не поэт
Признают лишь спустя сто лет
Писать стихи ты не обязан
Там каждый слог друг с другом связан
Упорен ты, как бык с рогами
Всё ходишь на цепи кругами
Сто двадцать пятый круг прошёл
Но рифму так и не нашёл
Забейи и пей покуда можешь
Придёт пора и на рогоже
Снесут тебя в последний путь
Про рифму ты, поэт, забудь.
Как много тут писцов скрижалей
Что с рифмой рядом не лежали
И старый мерин не Пегас
И глаз его давно угас
Прощай поэт, увы, не гений
Стихи не пишутся на фене
Надгробье птицы обо...греют
И непогодой надписи развеет
Устал.
Пошли все
Сон пришёл
Стихов я так и не нашёл.

А сильные люди ломаются тихо,
С улыбкой на бледном лице…
Вовек не признав для пиара шумиху,
Лакейскую жизнь при дворце…
Они не скрывают, что счастливы были,
Свободу души испытав.
И люди из глины – таких не любили
За прочный негнущийся сплав…

А сильные люди, от боли шатаясь,
Других никогда не винят
За то, что для выгоды те прогибались
И совесть меняли на блат...
За то, что врагами друзья становились,
Успехов, побед не простив,
За то, что паденьями друга гордились,
При этом себя опустив.

А сильные люди не словом спасают,
А молча решают дела…
Хоть крест иногда непосильным бывает,
Ломаются оба крыла,
Но всё же тащить на себе продолжают
Тот крест, что не дан слабакам.
И сильных людей сам Господь поднимает
Из завистью вырытых ям…

А сильные люди не ноют, не учат,
Являясь примером уже…
Для них не беда, что над городом тучи,
Важнее, что солнце в душе...
Кто хочет – добьётся! Кто верит – тот сможет!
Прощавший – достоин любить…
Хоть сильные люди ломаются тоже,
Но в силах себя починить…

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2017

Рассвет приходит к тем, кто видел тьму
Во всем ее убийственном величии…
Кто плакал от людского безразличья
Но безразличным не был ни к кому!

Рассвет приходит к тем, кто был в пути,
Не зная ни усталости, ни лени.
Кто, обессилев, падал на колени,
Но поднимался, продолжал идти!

И, зажимая волю в кулаки,
Вдруг находил ромашковое поле
И, задыхаясь от щемящей боли,
Свои ладони прятал в лепестки!

К тем, кто, похоронив свои мечты
И помянув их, устремлялся дальше.
Кто мог, среди предательства и фальши
Не растерять душевной чистоты…

Нечаянно в небесной синеве
Вдруг распахнутся солнечные двери…
Рассвет приходит к тем, кто верил в свет.
Абсурдно, до последнего. Но верил!

© Иван Андреев

"Какой рассвет нам август подарил!
В спокойных красках с чувственностью лета…
Меня рассветом просто покорил,
Так жаль, не повторится больше это…
Один лишь раз мы видим в жизни то,
Что лишь потом частенько вспоминаем,
Как жаль – не повторится уж ничто,
Что в памяти своей мы сохраняем.

Рассветов много, каждый вдохновит
Кого на подвиг, а кого на чувства.
А в жизни лишь - неуловимый миг,
Шедевр неповторимого искусства!"

Ирина Расшивалова

Олег Митяев- Ты могла быть первою

Ты могла бы первою
Встретиться со мной
И остаться нервною брошеной женой.

Или безответною, тихой, неживой,
Будто с незаметною раной ножевой.

Ты могла быть следующей, встреченной потом
И в каком-то сведущей деле непростом.
И не одинокою ты могла бы быть
И умела б многое, только не любить.

Ты могла б случайною быть, в конце концов.
И детям дать печальную участь без отцов.
И не жить, а маяться, долю материть,
Ждать когда сломается, что-нибудь внутри.

Так что, лить без повода слезы смысла нет.
До какого года нам выписан билет-
Никому не ведомо: радуйся, молись,
Чтоб большими бедами обошла нас жизнь.

Уильям Батлер Йейтс — Не отдавай любви всего себя

Не отдавай любви всего себя;
Тот, кто всю душу дарит ей, любя,
Неинтересен женщине – ведь он
Уже разгадан и определен.
Любовь занянчить – значит умертвить;
Ее очарованье, может быть,
В том, что непрочно это волшебство.
О, никогда не отдавай всего!
Запомни, легче птичьего пера
Сердца любимых, страсть для них игра.
В игре такой беспомощно нелеп,
Кто от любви своей и глух, и слеп.
Поверь тому, что ведает финал:
Он все вложил в игру – и проиграл.

Когда Вам захочется в чьи-то объятья,
В объятья не стоит поспешно нырять:
Поймите, на Вас — королевское платье,
Которое жалко в объятьях помять!
Когда Вам обидное шепчут собратья,
В вине не топите свой гордый «Варяг»:
Поймите, на Вас — королевское платье,
А в нём неприлично ходить на бровях!
Когда Вам наскучат былые понятия,
Не прыгайте с крыши. Вдруг ветер-наглец
Поднимет подол королевского платья,
И хохот толпы омрачит Ваш конец…
Ах, нет! И не думаю Вас поучать я,
Но чтоб не чинить государству урон,
Храните своё королевское платье,
А Бог сохранит Вашу Светлость и трон.

© Мадам Ленуш

Ты знаешь... Ангелы однажды устают.
От чей-то лжи, предательства и боли,
От обещаний, тех что ты даёшь,
Сдержать которых, у тебя не хватит воли.
От мелких унижающих обид,
От горьких слёз, что прячут за улыбкой,
От долгих ожиданий в тишине,
Которая терзает страшной пыткой...
Они вдруг понимают - НЕ НУЖНЫ....
Их тот не ждал, к кому их посылали.
И крылья, что изранены, больны -
Они в беде напрасно подставляли.
НАПРАСНО ВСЁ - как приговор на смерть.
Сложивши крылья - Ангел исчезает.
И лишь потом, поймёшь что ты - один...
Нет больше Ангела....Никто не прикрывает...

©

Мне однажды вкололи счастье.
И вкололи большую дозу.
Только после рвало на части,
Как при выходе из наркоза.

Только после меня ломало.
Счастье - худшее из обманов.
Если дозы ничтожно мало,
Мы похожи на наркоманов.

Жизнь - торговец замысловатый,
Поторгуйся, если вынослив,
Жизнь берет непростую плату,
Но какую - узнаешь после.

Люди не совладают с властью.
Все без нимбов и ореолов.
Мне однажды вкололи счастье,
Но с тех пор я боюсь уколов.

© Златенция Золотова

В 2004 году, прилетев в Москву с презентацией своего фильма "Убить Билла", культовый Квентин прямо с самолета заявил: первое место, куда он поедет – это могила Пастернака.

Немногие обратили внимание на его слова, но после обеда, несмотря на проливной дождь, Тарантино уже шел по кладбищенской тропинке в Переделкино. Попросив оператора не снимать, он долго сидел у могилы на траве, прислонившись к памятнику.
А потом сказал, что прилетел только ради этого. Что хотел хоть чуть-чуть приблизиться к человеку, который так повлиял на него. Что знает все его стихи с детства.

Покидая Переделкино, Тарантино увез с собой на память ромашку, как символ, что "талант - единственная новость, которая всегда нова".

"Не слушай сплетен о другом.
Чурайся старых своден.
Ни в чем не меряйся с врагом,
Его пример не годен.
Чем громче о тебе галдёж,
Тем умолкай надменней.
Не довершай чужую ложь
Позором объяснений. "

© Борис Пастернак

“Страна лесов, страна полей, упадков и расцветов,
Страна сибирских соболей и каторжных поэтов.
Весь мир хранит твои меха, но паче — дух орлиный:
Он знает стоимость стиха и шкурки соболиной.
И только ты, страна полей, предпочитаешь сдуру
Делам своих богатырей их содранную шкуру.”


Николай Панченко
1949

Переболеть тобою, что ли?
Пора уже в конце концов
Бросать ходить по краю боли,
Надев беспечное лицо.
И так ли важно- был ты? Не был?
Зачем пришёл? Куда исчез?
Апрельским снегом сыплет небо-
Вполне достаточно чудес.
На самом деле очень просто
Поставить точку, ангел мой-
Вопрос останется вопросом,
Мечта останется мечтой,
И никаких тебе загадок,
Красивых слов, высоких фраз,
Нормальный день: и сер и гадок,
И пуст. И пусть- не в первый раз,
Блажен достигший фазы» пофиг»,
Мой Бог, меня- побереги.
Сейчас допью дурацкий кофе,
И встану с правильной ноги,
И буду жить, дышать апрелем,
Шальной, дурманящей весной.
Клянусь тебе. Переболею!
Но до тех пор.. побудь со мной.

© Ю. Вергилева.

Ей было двести восемьдесят лет (по документам — семьдесят четыре). Она жила в запущенной квартире и часто даже не включала свет.
Смотрели с полки Байрон и Толстой с особенным писательским апломбом. Она была как временная пломба, угасший хвостик нужной запятой.
Когда она внезапно поняла: ей незачем здесь больше оставаться, замешкалась в прихожей лет на двадцать, пока не возмутились зеркала, переставая отражать лицо. Чужая боль ходила где-то рядом. И площадь под вечерним снегопадом белела новобрачной под венцом.

Хороший вечер, чтобы перестать, преодолеть земное тяготение. Худые заблудившиеся тени ложились наподобие креста, и превращался в крестоносца двор. Она летела, рассыпая искры. Два фонаря — великие министры — подписывали горю приговор. И море, что запомнило "Арго", манило белым парусом и грогом. И небо улыбалось каждым богом, хотя она не верила в богов. От старости, болезней, ЖКХ она летела в райские ворота, в ракушечность искусственного грота, где кутались в соленые меха русалки, застеснявшись наготы.
Она летела в чашу, где друиды и ягоды в цвет крови и корриды собой многозначительно горды.

Когда она проснулась, был апрель. И мама суп готовила на кухне. О том, что небо выдержит, не рухнет, за окнами горела акварель.
Ей было двести восемьдесят лет (по документам вроде бы четыре). Она жила в родительской квартире, прекрасно понимала: смерти нет.

(c) Резная Свирель

Я люблю эту женщину. Очень люблю!
Мой диагноз предательски точен.
Между правдой и ложью стою на краю.
Я люблю эту женщину очень!
Без неё - всё не так Без неё - всё не то
Без неё - всё становится «прочим».
Без неё - все надежды, водой в решето
Я люблю эту женщину, очень!
Я не знаю, за что? Я не знаю, зачем?
Перепутались мысли и ночи.
Только я заявляю открыто и всем:
Я люблю эту женщину. Очень!
Почему лишь сейчас? Где ты раньше была?
Кто мне эту судьбу напророчил?
Ведь осталось так мало любви и тепла!
Я люблю эту женщину! Очень.

© Александр Тарадов

Меня завораживают стихотворения с рифмованными длинными (многослоговыми) строчками без провисаний и цезур.
Попался на глаза шестистопный дактиль Константина Бальмонта

«Нет и не будет»

Как нам отрадно задуматься в сумерках светлых вдвоём!
Тень пролетевшего ангела вижу во взоре твоём.
Сердце трепещет восторженно вольною радостью птиц.
Вижу блаженство, сокрытое бархатной тенью ресниц.
Руки невольно касаются милых сочувственных рук.
Призраки мирного счастия кротко столпились вокруг.
Белыми светлыми крыльями веют и реют во мгле.
Как нам отрадно проникнуться правдой Небес на Земле!
Нет, и не будет, и не было сердца нежней твоего,
Нет, и не будет и не было, кроме тебя, ничего.
Вот, мы блаженны, как ангелы, вот мы с тобою вдвоем.
Друг мой, какое признание вижу во взоре твоем!

A я cмoглa! Bпepвыe нe cлoмaлacь,
Зa мнoгo лeт нe плaкaлa нaвзpыд!
C xoлoдным взглядoм мoлчa yлыбaлacь,
He пoкaзaлa , чтo и гдe бoлит.

И ты нe пoнял, чтo вo мнe нeт миpa!
И cepдцe птицeй pвeтcя из гpyди,
" He coтвopи ни в чeм ceбe кyмиpa",
A yxoдя - нaвeки yxoди...

A я cмoглa! Кaкaя в этoм cилa!
Кaзaтьcя paвнoдyшнoй и чyжoй!
Я ни o чeм тeбя нe пoпpocилa,
И cкoмкaв бoль, зaкpылa зa дyшoй...

И глaз нe oтвoдя в твoи cмoтpeлa,
И гoлoc мoй нe дpoгнyл ни нa миг,
Тaк xoлoднo, тaк paвнoдyшнo, cмeлo,
Я yлыбaлacь, пepecилив кpик...

Кceния Гaзиeвa

Генрих Сапгир

ВОЙНА БУДУЩЕГО

Взрыв!
…
………………………………………..
…………………………………….
………
……
…………………………..
…………………..
………………………
………
…….
…
……
….
…
…
………………..
…………………
……………….
……………
…………
…………………………………..
…………………….
Жив!?!

Сутки с тобою,
месяцы — врозь...
Спервоначалу
так повелось.
Уходишь, приходишь,
и снова,
и снова прощаешься,
то в слезы, то в сны
превращаешься,
и снова я жду,
как во веки веков
из плаванья женщины ждут
моряков.
Жду утром, и в полдень,
и ночью сырой,
и вдруг ты однажды
стучишься: — Открой!—
Тепла, тяжела
дорогая рука...
...А годы летят,
как летят облака,
летят-пролетают,
как листья, как снег...
Мы вместе — навек.
В разлуке — навек.

© Вероника Тушнова

Сентябрь. Кофейная пена.
Небо из темного шёлка.
Хочется слушать Шопена,
Яблоко резать на дольки.

Хочется жить среди кедров,
В маленьком доме из бруса,
Утро любить за щедрость,
Ночь за жемчужные бусы.

Руки испачкать в тесте,
Ставить в духовку шарлотку.
И задержать лет на двести
Этот момент короткий.

Вырастить георгины,
В сад распахнуть свои окна,
И без особой причины
В платьях ходить цвета охры.

Солнце вплетать в основу,
Всюду носить с собой лето,
Быть для кого-то родного
Музыкой, небом и светом.

© Алеся Синеглазая

Я не то что схожу c ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это —
города, человеков, но для начала — зелень.
Стану спать не раздевшись или читать c любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
как собака, сбежавшая от слепого,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода —
это когда забываешь отчество у тирана,
a слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.

© Иосиф Бродский

Кирилл Ковальджи

Москва-93

1.
На бывшей площади Дзержинского
(прощай, чекист! прощай, чекист!)
играет полонез Огинского
(подайте рублики!) флейтист.
А я иду и тихо думаю,
что снова - быть или не быть:
неволю выдюжив угрюмую,
теперь бы волю пережить!

2.
...и Москва стала призрачной,
нереальной и странной,
большевицкой и рыночной,
русской и иностранной,
офисной и палаточной,
нищенской и роскошной,
набожной и припадочной,
выморочной и киношной,
с цоколем без Дзержинского,
с митингами и без оных,
с долларами и джинсами,
в звездах, рекламах, иконах, -
для сыновей и пасынков
стала мудрёной и муторной,
но бережёт за пазухой
завтрашний день компьютерный.

любовь живет не там, где двое спят под одной крышей,
это не совместный быт, не общая кровать,
любовь там, где двое умеют друг друга слышать
и понимать.

любовь там, где в моменты, когда натянуты нервы,
двое дышат ровнее на «раз два три».
и в секунду, когда другие хлопают дверью,
они садятся рядом, чтобы поговорить.

любовь там, где люди усмиряют свои сложные нравы,
и хотят быть друг с другом тысячу жизней своих подряд.
это «давай попробуем все исправить,
я не могу тебя потерять».

любовь там, где двое знают, что от ссор нет толка,
где спешат друг к другу за тыщу миль.

где решают положить свои короны на полку,
и просто быть любящими людьми.

© Аня Захарова

Просто хочется плакать с тем, кто не будет первым,
Просто страшно, когда расшатались нервы,
Когда кофе бодрить перестало в дыму сигаретном,
Когда сердце устало и нет однозначных ответов.

. А ты стой над ним, заслоняй от беды плечом,
Ты считай своим, если он не сбежал еще,
Верь его словам, наполняй их звучанье смыслом,
Вверх по головам, пока в прошлое не зависло.

Расплетала косы, водой умывалась с колодца,
Растирала сердце, потом жила как придется,
За тобой следила:где ты, с кем ты и как ты?
Чтобы мягче падать ткала дорожки из ваты.

. А ты верной будь, удаляй свои сообщения,
Что ты любишь его — для него не имеет значения.
Ты угадывай мысли и в такт корректируй дыхание,
Ты не знаешь еще, что от боли теряют сознание.

Сберегла фрагменты, остатки, воспоминания,
От начала встречи до истерики расставания,
Так хотела забыть, только память шутить полюбила,
20 лет. 30 лет. мое сердце остановила.

. А ты можешь за ним не гнаться, не догонять,
Он устал, он выдохся, сможешь это принять?
Ты его отмолила, отплакала, отняла.
У меня отбила. и счастливой не побыла.
ЯЕ

~ ~ ~ ~ ~